Славяне, кавказцы, евреи с точки зрения ДНК-генеалогии

Стали рассуждать о местожительстве, культуре и расе индоевропейского “пранарода”, между тем как этот пранарод, может быть, никогда и не существовал. Для современных немецких (да и не только немецких!) языковедов «индоевропейская проблема» получает приблизительно следующую формулировку: какой тип доисторической керамики должен быть приписан индоевропейскому пранароду? Но этот вопрос (точно так же, как и ряд подобных ему вопросов) с научной точки зрения разрешен быть не может и поэтому является праздным. Вся дискуссия вертится в заколдованном кругу, так как само существование индоевропейского пранарода доказано быть не может, точно так же, как не может быть доказана и связь определенных типов материальной культуры с определенным типом языка. Таким образом, создается мнимое понятие, романтический призрак «пранарода», и в погоне за этим призраком забывается та основная научная истина, за которую следовало бы держаться, – именно, что понятие “индоевропейцы” является исключительно лингвистическим».

В принципе, с основными приведенными положениями можно согласиться, но с некоторыми дополнениями. Во-первых, разветвление гаплогрупп в ходе их динамики было именно дивергентным, и оно влекло за собой именно дивергентное расхождение языка по гаплогруппам и субкладам. Это не исключает конвергенцию, но при сохранении основного состава гаплогруппы R1a в течение 15 тысяч лет, до ее прибытия в Индию, вместе со своим языком, как-то нет большого места для конвергенции. На местах это, безусловно, было, но ядро гаплогруппы продолжало продвигаться по своему случайному (в деталях) маршруту с вектором сначала на запад, в Европу, потом на восток, через Русскую равнину, и потом опять на Запад, с Русской равнины. И каждый раз это были носители гаплогруппы R1a, в составе своих ветвей, субкладов, и со своим языком. Только затем, в Европе 2–1-го тыс. до н. э. ИЕ язык распространился путем как дивергенции, так и конвергенции, что и привело в итоге к распространению ИЕ языка по всем европейским народам, этносам, гаплогруппам. Почему этого не произошло ранее – или потому, что плотность населения аборигенов по маршруту продвижения была совершенно минимальной, не с кем было языку конвергировать, либо аборигенов уничтожали, сказать трудно. Но, судя по всему, пра-ИЕ язык оказался чрезвычайно устойчивым в отношении сохранения индоевропейского строя языка на протяжении 20 тысяч лет, если считать до настоящего времени. Еще 10 тысяч лет назад, в Анатолии, строй прото-ИЕ языка был узнаваем современными лингвистами как прото-ИЕ язык, был опознан и зафиксирован.

Этот же вопрос адресует и Н. Трубецкой: «Единственная научно допустимая постановка вопроса гласит: как и где образовался индоевропейский строй языка? И ответить на этот вопрос можно и должно, прибегая исключительно к лингвистическим понятиям и фактам… Чтобы ответить на вопрос о месте и способе возникновения индоевропейского строя, нужно, конечно, прежде всего выяснить, каковы особенности самого этого строя».

И далее Н. Трубецкой переходит к лингвистическим понятиям, которые я здесь затрагивать не буду. Он перечисляет шесть структурных признаков индоевропейского строя, которые включают гласные и их чередование, согласные и их чередование, корни, и определенная морфологическая особенность, связанная с подлежащими. И далее он пишет: