Славяне накануне образования Киевской Руси

Жилище 12 (рис. 4, 4) раскапывалось Н.М. Кравченко в 1958 г., обнаружено в 40 м от предыдущего, на западном склоне восточного всхолмления гряды. В верхнем пахотном слое найдено небольшое количество фрагментов керамики и камни (размером 5–6×8 см). При зачистке на глубине 0,2 м показалось скопление камней и характерное темное пятно, выразительно обозначившееся на более светлом глинистом грунте. Размеры пятна 3,6×4,8 м. На глубине 60 см были обнаружены угольные пятна, два куска обгорелых бревен, лежавших перпендикулярно одно по отношению к другому (размер бревен 15×40 см и 15×30 см), а также пять обломков стенок грубых лепных сосудов. Завал камней в северо-восточном углу жилища на глубине от 0,35 до 0,8 м занимал площадь 1,4×1,6 м. Камни нижнего ряда печи, обращенной устьем на юг, лежали полукругом, охватывая подовое углубление печи размером 0,8×0,5 м. Возле завала в стороне печного устья наблюдалось зольное пятно на площади 1,6×1,8 м, представлявшее собою, очевидно, остатки золы, которая выгребалась из печи. Здесь же были встречены обломки лепного горшка с сильно отогнутыми краями венчика. В целом это было жилище полуземляночного типа, опущенное в грунт на глубину 0,8 м, прямоугольной формы, вытянутое с северо-востока на юго-запад. Границы жилого углубления прослеживались достаточно выразительно на площади 3,4×4,4 м, за исключением западного края, проходившего по склону возвышенности и заплывшего в результате сползания грунта. Было бы трудно сказать что-либо определенное об остатках обгоревшего дерева. За исключением фрагментов сосуда у печи никакого другого инвентаря в жилище не было.

Помимо описанных жилищ, в разных местах на расчищенных площадях гряды были встречены отдельные комплексы находок, указывавших на остатки жилищ, контуры которых в силу условий залегания не прослеживались. Иногда это были скопления фрагментов керамики, иногда — скопления камней, обычно растащенные на значительной площади, что исключало возможность выяснить более точно место первоначального их залегания. В настоящей публикации нет особой надобности приводить описание всех этих остатков совершенно разрушенных жилищ и тем самым чрезмерно расширять текст.

Достаточно сделать несколько общих замечаний. Если оставить в стороне жилище на крайнем восточном конце гряды, то все прочие жилища окажутся вполне однотипными: полуземлянки с печами-каменками. Правда, наряду с ними встречаются также наземные жилища, возможно круглые шалаши с открытыми кострами-огнищами.

Никаких остатков стен за все три года раскопок не удалось проследить. Судя по тому, что между местом расположения печи-каменки и внешним краем внутрижилищного заполнения обычно оставалось свободное пространство, как бы щель шириной в 20–30 см, можно думать, что стены полуземлянки в ее нижней части сооружались из дерева, скорее всего из деревянных плах.

Наземная часть полуземлянок вообще ускользает от наблюдения. По-видимому, она легкой конструкции. Нельзя не учитывать, что стены в некоторых полуземлянках были иногда несколько покатые, скошенные к дну, что, возможно, указывает на соответствующую конструкцию верхней наземной части этих жилищ[339].

Что касается планировки селища, то уже в результате работ 1956 г. удалось проследить наличие по крайней мере, двух рядов жилищ. Они были «расположены вдоль гряды двумя почти правильными рядами с востока на запад»[340]. Раскопки 1957–1958 гг. полностью подтвердили сделанное наблюдение. Останец застраивался параллельно краям гряды по вершинам всхолмлений и их склонам. Для южного склона это было вполне засвидетельствовано раскопками.

Стецовский тип жилищ-полуземлянок засвидетельствован в ряде пунктов на обширных пространствах Поднепровья-Побужья, в том числе на р. Тясмине у с. Пеньковки[341], у с. Пекари близ Канева в устье р. Роси[342], на Южном Буге у с. Скибинцы Тростянецкого района, у с. Самчинцы Брацлавского района Винницкой обл.[343], в области правобережного Полесья у с. Райки на р. Гнилопяти в урочище Запасика[344], у с. Липа Дубенского района Ровенской обл.[345], у с. Корчака на р. Тетерев вблизи г. Житомира[346], у г. Петрикова на р. Припяти[347].

В настоящее время было бы преждевременно делать какие-либо обобщающие выводы относительно жилищ стецовского типа в области Поднепровья-Побужья. Здесь возможны самые разнообразные построения. При всем том нельзя не указать на соответствия археологических и этнографических материалов. Дело в том, что подобного рода печи-каменки еще в конце XIX в. встречались в области белорусского Полесья. Белорусы-полещуки селились на пойменных островках-лядах (польское lad) среди болот и лесов, — любопытное соответствие, заслуживающее внимания со стороны археологов и этнографов.