Читаем Славяне в древности полностью

Жилищами пшеворского населения были и наземные дома, и полуземляночные строения. Первые зафиксированы раскопками на очень многих поселениях, но из-за трудности их изучения и легкости разрушения обстоятельно не исследованы. Даже трудно сказать, какую долю пшеворских жилищ составляют наземные постройки. Некоторые археологи полагают, что преимущественное значение имели полуземлянки 5.

Стены наземных жилищ имели столбовую конструкцию. Каркас из составляли вертикальные столбы, вкапывавшиеся в грунт, промежутки между ними переплетались прутьями и обмазывались глиной. Скопления глиняной обмазки от таких построек выявлены почти на всех пшеворских поселениях, подвергавшихся раскопкам. Судя по некоторым фрагментам обмазки, некоторые дома имели целиком деревянные стены. Между столбами укладывались друг на друга затесанные с двух сторон бревна, концы которых впускались в продольные пазы стояков-опор. Выявлены и жилые строения срубной и срубно-столбовой конструкции 6. Отапливались жилища очагами, нередко выложенными из камней и промазанными глиной. Зафиксированы раскопками и печи, устроенные из камней и глины.

В плане наземные дома были прямоугольными. На поселениях Силезии их площадь равнялась 17—38 кв. м, на Волыни и в Поднестровье — 16—18 кв. м. Наиболее распространенными были постройки размерами от 3,2X3,2 до 5×4,5 м. В большинстве случаев жилища были однокамерными, но известны и двухкамерные. Нередко к домам примыкали небольшие пристройки столбовой конструкции — сени или навес.

Полуземляночные жилища выявлены также по всему пшеворскому ареалу. Выделяется два типа их. Первый образуют квадратные в плане постройки с очагами, в основном сложенными из камней или глиняных вальков (есть и простые очаги в виде скоплений угля и золы). Устраивались очаги посредине жилищ, реже — в одном из углов. Такие постройки исследовались на многих поселениях басейнов Вислы и Одера, в том числе в Пивонице, Вульке Лясецкой, Грошовице, Вербковице-Которове, Мацкувке, Тархалице и других, есть они и на поселениях Поднестровья (Подберезцы, Сокольники). Подобные квадратные в плане полуземлянки известны в культуре подклешевых погребений, и в пшеворское время получили дальнейшее развитие.

Второй тип полуземляночных жилищ составляют постройки с удлиненными (овальными или прямоугольными) котлованами. Стены их имели столбовую конструкцию и также обмазывались глиной. Отапливались они глиняными очагами или печами. Такие постройки открыты на миогих поселениях, в том числе в Вееульках, Грудеке Надбужном, Добжинковицах, Данкове, Кощчелиске, Латкове, Подберезцах и других местах.

Обычно на пшеворских поселениях обнаруживаются жилища разных типов. Раскопочными изысканиями изучены некоторые детали домостроения. Стояки, образующие каркас постройки, имели обычно в диаметре 0,2—0,3 м. На столбы, вкопанные посредине коротких стен, укладывались перекладины, на которые опирались стропила двускатной крыши. Вход чаще устраивался у одного из углов жилища, напротив очага. Крыши покрывались хворостом или соломой.

На многих поселениях исследованы и хозяйственные сооружения, обычно опущенные в грунт, площадью 6—12 кв. м, без очагов. Они имели округлую, овальную или прямоугольную форму. Стены были такими же, как и в жилых строениях. Обнаружены и наземные хозяйственные постройки легкой столбовой конструкции. Кроме того, при раскопках неоднократно фиксировались ямы глубиной 0,7—1,6 м со стенками, обмазанными глиной и обожженными. Они предназначались для хранения продуктов земледелия и животноводства.

Среди памятников пшеворской культуры выделяются крупные специализированные производственные центры по добыче и обработке железа и изготовлению гончарной посуды. Известны четыре крупных металлургических центра: район Свентокшицких гор, окрестности Новой Гуты — Кракова, окрестности Тархалиц и Грошовиц в Силезии и Фаленты близ Варшавы.

В самом крупном регионе по добыче железа — Свентокшицком — археологическими работами 1955—1966 гг. зафиксировано 95 металлургических комплексов, насчитывающих свыше 4000 сыродутных горнов. В каждом комплексе обычно находилось по нескольку десятков печей, но есть среди них и такие, где было сосредоточено до двух сотен горнов. Польский археолог К. Беленни, исследовавший Свентокшицкий регион, полагает, что количество комплексов здесь достигало 4000, с общим числом железоплавильных печей до 300 тысяч. Объем их продукции — около четырех тысяч тонн железа рыночного качества 7.

Сырьем для металлургии были бурый железняк и железный шпат, использовалась и болотная руда. Руду в горах добывали достаточно совершенным шахтным способом. При изучении шахты Сташиц выявлена система шахтных стволов и штолен с остатками креплений. Сложная система деревянных креплений и подъемные приспособления изучены и при обследовании шахт около с. Рудки близ г. Кельце. Для выплавки железа использовались сыродутные печи-горны с углубленным подом и наземным стволом, который при выемке крицы приходилось разбирать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука