Читаем Славяне в древности полностью

Остается необъяснимым, почему история протославян и ранняя история славян ограничена территорией Украины. Непрерывное развитие земледельческой культуры прослеживается во многих регионах Средней и Восточной Европы. Приводимые B.П. Петровым лингвистические и исторические материалы не подтверждают нарисованной картины славянского этногенеза, не конкретизируют ее.

Согласно представлениям М. Гимбутас, славяне начали свою жизнь в ареале между северными Карпатами и средним Днепром. В пользу этого, по ее мнению, говорит и распространение здесь славянской гидронимики, и флористическая и земледельческая лексика славян. Соседями их на севере были балты, на юго-востоке — иранцы, на юге — фракийцы, на юго-западе — иллирийцы, а на западе — германцы. Формирование славянского этноса было длительным процессом, и на основе археологии исследователь выделяет пять фаз начиная с культуры шнуровой керамики. Первые две относятся еще к индоевропейским протославянам. Только на третьем этапе, когда складывается белогрудовская культура (1200—750 гг. до н.э.), можно говорить о ранних славянах. Далее славянский этнос представлен последовательно чернолесской, скифскими лесостепными и зарубинецкой культурами. Черняховская культура была образованием, обусловленным готским владычеством, но значительную часть ее населения составляли славяне. Таким образом, вплоть до начала эпохи средневековья славяне проживали в лесостепной Украине и юго-восточной части Польши. Движение гуннов, болгар и авар нарушило их жизнь и вызвало широкую миграцию 14.

Проблема славянского этногенеза в археологическом аспекте интересовала немецкого ученого Й. Геррманна 15. Согласно его представлениям, славяне сформировались главным образом в правобережной части Среднего Поднепровья. Их основу составляли племена тшинецкой культуры, а сложение славянского этноса отражает формирование на ее основе чернолесской культуры. Дальнейшая история славян, по мнению этого археолога, связана с зарубинецкой культурой и частично с черняховской и пшеворской. В позднеримское время славяне представлены добродзеньской, нголомльской, нижнесилезской и прешовской группами пшеворской культуры, а также рипневской группой черняховской. Из регионов распространения этих древностей на заре средневековья и началось широкое славянское расселение, результатом которого стало формирование новых славянских культур.

Славянство чернолесской культуры, не говоря уже о предшествующих древностях, археологическими методами обосновать невозможно. В последнее время С.С. Березанской было показано, что по всем своим показателям чериолесские древности принадлежат к кругу родственных между собой фракийских культур и их формирование было обусловлено миграцией населения с юго-запада и запада из ареала фракийских племен 16. Чернолесекие племена были не первыми фракийцами в лесостепной зоне Днепровского правобережья. Еше в XV в. до н.э. при сложении комаровской культуры имела места миграция в этот регион фракийского населения, о чем свидетельствуют многие элементы этой культуры, сопоставимые с такими достоверно фракийскими культурами, как костишты и монтеору.

В последнее время украинские археологи, своими активными экспедиционными изысканиями заметно пополнившие источниковый фонд по проблеме славянского этногенеза, к ее решению подходят осторожно, начиная изложение истории славян с позднелатенского периода. Согласно представлениям В.Д. Барана, сложение раннесредневековых славянских культур было результатом интеграции нескольких разных культур римского времени. Так, пражская культура сформировалась на основе черняховских древностей Верхнего Поднестровья и Западного Побужья при участии элементов пшеворской и киевской культур, пеньковская — в условиях соединения элементов киевской и отчасти черняховской и кочевнических культур, колочинская возникла при взаимодействии зарубинецких и киевских элементов с балтским массивом. В итоге утверждалось, что ведущая роль в становлении культурных группировок раннесредневекового славянства принадлежала киевской культуре — наследнице зарубинецкой. Первоначально В.Д. Баран полагал, что в более западных областях Европы, в частности в междуречье Вислы и Одера, а также в Дунайском регионе, славяне расселились только в VI—VII вв. Позднее он допускал самостоятельное возникновение и развитие пражской культуры в регионе Вислы и Одера, не конкретизируя решение этого вопроса 17.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука