Славянин. Естественный отбор

–Переодевайся, Викторович. С нашими прощайся. Дальше только я тебя во-он до тех скрученных узлами берез провожу. Ну, а там, как Бог даст.

–Добро. Саня, – обратился к Горбылю, – на, возьми ключ от моего гаража.

Майор осклабился, пошутил:

–Вот спасибо, наследство подвалило…

–Ага. В подвале, во втором ящике найдешь пластиковые папки. Почитай, а там решишь кому их отдать.

В непривычной одежде, Лихой чувствовал себя в роли клоуна. На фоне современных рубах и джинсов, военной хэбэшки, он в своем новом прикиде напоминал ряженого. Хмыкнув, на прощанье обнимая своего бывшего сослуживца, Горбыль постучал ладонью по кольчужным кольцам на спине друга.

–Ничего, Егор, привыкнешь. Будем считать, свой должок я погасил. Удачи тебе подпол!

–Спасибо, прощай.

Теперь только вдвоем, оставив остальных издали наблюдать за переходом, Монзырев с Лиходеевым подошли к скрученным узлами деревьям. Лихой с интересом разглядывал пульсирующую пелену зеркала мембраны, прикрывшую туманом дорогу через время и пространство. Его возбужденный взгляд краем мазнул по бледному лицу вдруг вставшего столбом и ежившегося как от холода Монзырева.

–Что, Николаич?

–Все, Егор, мы на месте. Дальше мне хода нет. Перед тобой точка невозврата, ты еще можешь все переиначить. Подумай крепко – стоит оно того?

–Молчи! Я все для себя решил. Прощай, Николаич, спасибо тебе.

–Тогда загружайся сумками, роль верблюда отвлечет тебя от лишних переживаний.

Покашливание и тихое хихиканье неподалеку, направило внимание обоих людей на куст шиповника, росший в пяти шагах от перехода.

На пеньке, торчавшем из высокой травы, сидел потешный старикан, одетый в холщевую рубаху и порты, в лаптях, на голове напялен соломенный брыль с надорванным краем. На лице старика выделялись: нос картофелина и улыбка, заблудившаяся в седой растрепанной бороде.

– Эх, Анатолий Николаевич, и до чего же вы навязчивы, любезный друг, прилипчивы, как банный лист. Ведь хлебнули неприятностей полной ложкой, я уж думал, что после всего не вернетесь к "двери". А вы полезли. Мало вам? Любят вас боги славянские, не дали погибнуть, но нужно и меру знать.

–Это кто? – спросил, оглянувшись на Монзырева Лиходеев.

–О-о, Егор Викторович! Этот дед на то здесь и поставлен, чтобы мозг тебе выносить.

Дедок переключил внимание на Лихого.

– А, я, видишь ли, милок, продукт виртуальной реальности, – уже совсем с другой интонацией в голосе ответил дед.

– Что-о?

– Тупой что ли? Голограмма я! Вот он знает, – заскорузлый палец указал на Толика. – А вообще можешь считать меня посредником информационного поля земли. Ты попробуй, дотронься до меня.

Сбросив с плечь тяжелые баулы, Лиходеев решительно подошел к старику, протянул руку. Рука насквозь прошла через улыбающегося деда.

– Ну, что, убедился? Какие еще вопросы?

– Ну и зачем твое явление здесь?

– Смотрю, решил попытать счастья там, куда Макар телят не гонял, и отговорить тебя от глупого поступка, явно не получится. В мои обязанности входит, еще раз объяснить, что не надо совать пальцы в розетку, тряхнуть может так, что ни один дохтур потом не откачает. Дорога тебя не выбирала, сам к ней пришел. Решил идти – иди. Токмо ведь там, – старик снова указал пальцем, но теперь в сторону бирюзовой поляны. – Там тебе не пройти. Хе-хе! Мало того, что с такой поклажей в переходе раздавить может, так еще и дверь сия закрыта.

–Не понял?

–А, чего здесь понимать?

Старик на глазах, песком ссыпался в траву, и тут же, песок из травы стрельнув вверх материализовался в нового персонажа. Перед Лиходеевым и Монзыревым стоял упитанный, зажравшийся чиновник таможенного ведомства Российской Федерации. Самодовольно осклабившись, сочным баритоном объявил:

–Так, граждане, граница на замке! Период прохождения терминала начнется через семь лет, три месяца и восемнадцать дней.

Смотреть со стороны на Лихого было прикольно. Сам факт того, что в глухом уголке леса стоял таможенник, производил на него неизгладимое впечатление. Нижняя челюсть самопроизвольно пошла вниз.

–Понятно, – вывел из ступора Лиходеева Монзырев. – Егор, поворачиваем оглобли, номер не прошел.

–А если послать его куда подальше?

–Можешь. Вот только результат этого, нулевой.

–Вот-вот, слушайся дядю, дядя умный! Он все на своей шкуре опробовал и больше не хочет. Так?

Работник таможни показательно издевался над ними, это сквозило с его наглой морды. Лиходеев знал такую породу людей, ненавидел их. Чисто на автомате провел удар пяткой в лоб наглецу. Нога не встречая сопротивления, прошла сквозь голову человека в форме.

–Ай-яй-яй, Лиходеев! Тебе же русским языком говорено, перед тобой голограмма. Ах-ха-ха-ха!

Смех внезапно оборвался. Преобразившимся голосом голографическое изображение проговорило:

–Пошутили и хватит. Напоследок скажу тебе Лихой. Ты сейчас ближе к двери перехода, чем думаешь, только дверь твоя в другом месте находится. Успеешь ли воспользоваться?

Пучки электронов раздергали в стороны тело представителя информационного органа вселенной, и он в одночасье пропал.

–Что, правда раздавит?

–Может, – односложно подтвердил Толик.

–Ну и хрен с ним! Двум смертям не бывать…

–Стой!