СЛАВЯНОРУССКИЙ

Часто в ветвенном значении слова своего не найдет он коренной, породившей его мысли и должен отыскивать ее в другом языке.

Цепи или деревья слов, одно от другого происходящих, подобны у него мелкому лесу, из многих низких и маловетвенных дерев состоящему, тогда как наше древо, очевидным образом на одном и том же корне стоящее, изобильно тысячами раскинувшихся от него ветвей.

Таковая в языках разность должна непременно производить разность и в свойствах их. Сильный навык и чтение французских книг отвлекли и много отвлекают нас от свойств языка нашего и чувствования красот и силы его. Отсюда, вместо услаждения и приятности, родилось в нас какое-то отвращение от высоких слов и мыслей: мы стали называть их славенскими, переиначивать и избегать, разделять один и тот же язык свой на два, из коих один, важнейший и богатейший, почитать как бы чуждым, а другой, под именем русского, располагать и приближать к французскому, подражая с раболепным благоговением свойствам его. Для чего вносить в язык чуждые, часто по началу наши же собственные, но уже переиначенные на чужой лад ветви? При утрате красот своих, наполняясь чужеязычностью, он становится сам на себя не похожим.

Отсюда все благозвучные и знаменательные слова наши, как-то: великолепие, велемудрие, присносущный, злокозненный, благобытностъ, громовержец, низринуть, возблистать', также и нарочно для отличения от простых несколько измененные: огнь, древо, брег, еленъ, крава, вран стали мы называть славенскими, неупотребительными. Не мудрено, что юношество наше, не приучаемое никогда к чтению священных книг, наконец совсем отвыкнет от силы и важности языка родного. Не знаю, что из сего последует. Но ежели мы красоты подобных мест, как: Господь рече, да будет свет, и быстъ, или: видех нечестиваго, высяшасяяко кедры ливанския, мимоидох, и се не бе, не станем чувствовать - горе народу!

Всякое слово состоит из двух или трех частей, то есть из корня и окончания или из предлога, корня и окончания. Предлоги, хотя не все, но многие суть сокращения или отрывки от существительных имен и .глаголов. То же самое скажу об окончаниях. Язык везде это показывает.

Возьмем окончание на ость или стъ, оно сокращено из глагола есть, приставленного к корню. Из всех слов это явствует: благо есть благость, люто есть лютость, твердо есть твердость, любезно есть любезность. Окончание на е или ие показывает еще большее сокращение или отрывок из глагола есть. Сокращение сие даже и ныне в простом народе употребительно. Спросите у простолюдина: есть ли у тебя хлеб? Он вместо есть отвечает е. Таким образом из зримо есть сделалось зримое; из любимо есть, любимое; из кратко есть, краткое. Также из рожден есть, рождение и рожденный; из наказан есть, наказание и наказанный; из потрясен есть, потрясение и потрясенный.

Окончание на та есть указательное местоимение то или тое: из речи глухо тое, стали говорить глухота, из право тое, правота, из слепо тое, слепота.

Окончание на ба сокращено из глагола быстъ или бе: отсюда из суд бе сделалось судьба, из борение бе, борьба, из гуляние бе, гульба.

 

Семейство слов от глагола быть 

Колена, принадлежащие одному и тому же дереву, не должны быть разрознены между собою.

В Академическом словаре находим мы такие деревья с их ветвями.

• Бавлю, с 40 ветвями, бавитъ, прибавить, прибавиться.

• Бдю, с 17 ветвями, бдеть, бдительный.

• Буде, с одной ветвью буде же.

• Будто, с одной ветвью будто бы.

• Будка, названное немецким, с одной ветвью будочник.

• Бужду, с 23 ветвями, будить, пробуждение, будильник.

Бы, без ветвей.

Бываю, с 96 ветвями.

Былие, с одною ветвью былинка.

Обилие, с.5 ветвями, обильный, изобилие.

  Итак, здесь мы видим десять слов-праотцов с их семействами, или дерев, из которых каждое выросло на своем особом от другого корне. Рассмотрим теперь, точно ли сии слова со своими ветвями суть особые деревья. Не подобны ли они коленам в тростнике, составляющим одну и ту же трость?

Для лучшей ясности изложим наши мысли с помощью вопросов и ответов.