Славянские боги и рождение Руси

₈И вот Сурож «огречилась», и не будет она теперь русской до Времени Сва. И туда боги греческие ступили.

₉И там мы не примем скорбь нашу и победим иноземцев. Да увлечет нас сын Света Индра от Тьмы. И будем иметь мы от Вышнего помощь как в прежние времена. И это наше благо, получили мы от него твердость и крепость, дабы враги отведали, что есть истина⁷.

ПОЯСНЕНИЯ И ПРИМЕЧАНИЯ

Первые столкновения с греками происходили в VI веке до н. э. В это время, или чуть ранее, праславянами-таврами на побережье Черного моря уже были основаны города Сурож и Корсунь, за обладание коими потом долгие века шла война между греками и скифами. По «Книге Велеса», уже при основании сии города носили эти имена, говорящие о культе Солнца у скифов и тавров — праславян.

Также потом скифами и сарматами были основаны города Голунь в Приднепровье, Воронежец на реке Воронеж (близ совр. города Воронеж есть древнее городище), Кияр или Сирак (Сар-град) в Приэльбрусье, Новгород (Неаполь Скифский) в Крыму.

Историки называют скифских царей V века до н. э. Ариапифа, его сыновей — Скила и Октамасада. С ними уже тогда воевали греки. В 437 году до н. э. состоялась экспедиция в Понт афинского полководца Перикла, с именем коего связывают начало Золотого века Эллады. По свидетельству Плутарха, Перикл явился в Понт во главе большого и блестящего флота и «показал варварам всю силу и безбоязненность афинян, плавающих где угодно и подчинивших себе все море».

А «Книга Велеса» (Троян II, 3:1) утверждает, что тогда греками был взят град Сурож: «И это великое оскорбление для нас, что в сурожских хранях, добытых врагами, боги наши повержены во прах и должны валяться, так как русичи не имеют сил, чтобы одолеть врагов в бою». Здесь же (Троян II, 2:2) говорится, что греки вначале приходили гостями-купцами, а потом явились воинами с мечами в руках: «И так земля наша, которая четыре века была у нас, стала греческой… И теперь мы должны были снова ее доставать, проливая кровь свою».

Войны между славянами и греками шли с переменным успехом, сменяясь долгими мирными временами, когда на торжищах «мы меняли их бороны на снедь», «коров на мазь и серебро» (Троян IV, 7:2), «жито на золотые цепи, монеты и ожерелья», «овец на пиво и вино греческое» (Бус III, 7:3). То есть торговали с греками. В это время в скифских землях появилось много греческих товаров, украшений, сосудов. Жрецы славян и скифов противились сей торговле, ибо вместе с украшениями в землю славян проникала и греческая вера. Менялся быт и понятия. Простая и праведная жизнь, старина, уходила, и на смену ей являлась погоня за роскошью, за золотом, упадок нравов. Духовная экспансия порой более губительна, чем обычная война.

¹Это предложение взято из дощечки II6 г.

² Обычно основание Сурожа и Корсуня относят к более поздним временам. Однако известно, что на месте греческого города Херсонес (в Балаклавской бухте), основанного будто бы греками в 422 г. до н. э., ранее был город тавров (Гомер в «Одиссее» их называл лестригонами). К III в. н. э. (212 г. н. э.) обычно относят основание аланами Сурожа (Сугдака, Сугдеи), но археологи установили, что поселение тавров здесь существовало по крайней мере с IV в. до н. э. (и, видимо, раньше, со времени прихода сюда ариев-тиверцев, кои и есть тавры).

³ Тавро-русы завоевали Причерноморье в VIII веке до н. э, после этого совершали походы в Переднюю Азию. В VI веке до н. э. племена славянорусов (сарматы) вернулись в Причерноморье из Мидии. Греки (надо полагагать, сам полководец Перикл в 437 году н. э.) разрушили Сурож. И было это через четыре века после его основания русами.

⁴ В копии Миролюбова стоит . Явно речь идет о Кирилле-философе, но запись имени искажена (последние слоги переставлены, первый слог неверно записан). В «Паннонском житии» Кирилла говорится о том же, что и в данной дощечке: «…Идошед до Хорсуня… обрете ту Евангелие и Псалтырь, роуськы-ми писъмены писано, и человека обреть, глаголюща тою беседою, и беседовав с ним, и силу речи приеме, своей беседе прикладая различии письменъ гласнаа и согласнаа и к Богу молитву творя, вскоре начать чести и сказать, и мнози ему дивляху…»