Славянский сокол

– И пусть враждуют. Когда это еще до бояр дойдет… Когда дойдет, дружины их давно уже драться с данами будут. Пусть сейчас думают, что у Карла мир со всеми, кроме Готфрида. Потому Карл и отказался принять Сигурда. Да, это обязательно. Карл отказался принять Сигурда.

– Да как же он его не примет… Герцог все ж никак…

– А просто, взял и не принял. Чтобы показать Дании – Годослава он в обиду не даст.

– Это все?

– Еще что-то добавить надо. Дескать, второй гонец ко мне отправлен с приказом срочно готовить для войска Карла две тысячи стрельцов. На случай, если Карл решит с Готфридом воевать. И пусть пожалуется, что Карл глупость городит. Где ж две тысячи-то взять… На них стрел, мол, не напасешься за три года…

Сфирка засмеялся.

– А что… Когда чуть-чуть соврешь – никто тебе не верит. А если уж врешь по большому счету – никто и сомневаться в правде не будет. Годится, княже…

– Добро. Еще отправь гонца к Годославу, пусть передаст все мои действия. Отправляйся. Я пока отдохну. Как человека к боярам отправишь, расставь людей смотреть, что Прокла и Лавр выкинут. И что другие делать будут. А потом приходи ко мне. Гонцы будут, пусть сюда с докладами бегут. Пусть не стесняются будить…

Глава 10

Аббио стукнул кулаком по грубому столу, установленному в палатке. Стол у него выполнял помимо своего основного предназначения еще и функцию маленького сигнального колокольчика, такого привычного в домашнем обиходе всех знатных людей, но не нашедшегося в походной обстановке из-за спешности сборов.

И сразу же с улицы за полог зашел слуга, словно давно ждал сигнала эделинга.

– Быстро найди какую-нибудь одежду для моего спасителя. И фрамею ему принеси, чтобы от сакса его никто не отличил. Бегом!

Несмотря на грозный окрик, слуга задержался, чтобы окинуть взглядом стройную фигуру Люта, так не похожего на сильных и широкоплечих, заросших волосами лесных саксов, составляющих основное окружение эделинга.

Далимил молча ждал, отступив от раненых на два шага.

– Мой эделинг, – сказал второй раненый сакс, до этого молчащий. – Мы достойны смерти, но мы не предали своего господина. Беда в том, что мы привыкли сами делать засады, но франки на нас обычно их не делают. Потому мы и оказались беззащитными. Как нам было знать, что эти воины…

– Я вам доверил свою жизнь, – без жалости перебил говорившего Аббио. – Вы должны были каждый взгляд со стороны ловить. Собой жертвовать, но не дать врагу подойти ко мне близко. А вас самих зарезали, как овец, и меня чуть не повесили. Меня – эделинга! – хотели повесить, как какого-то бродягу без имени, без племени… Вы опозорили весь свой род. И вместо признания вины пытаетесь оправдываться. Где Стенинг?

– За ним послали.

Аббио заходил по палатке от стены до стены, возбужденный, нахмуренный, и что-то, видимо, обдумывал. Тем временем слуга принес одежду для Люта.

– Зачем это? – не понял юноша. – Мне кажется, я и так выгляжу вполне прилично.

– Надо, – сказал, вторя эделингу, и Далимил. – От тебя за двойной перегон лошади Рарогом пахнет. Любой встречный узнает бодрича.

– А ты? Сам же не переоделся! – упрямился Лют.

Далимил развел руки, будто показывая себя.

– У меня кольчуга баварская, плоская, шлем лангобардский. Борода черная, как у бродячего цыгана, и цыганский бич в руках. Пойми-ка, кто я, если я и сам того не знаю…

Лют неохотно влез в странную смесь грубой ткани со шкурами, не имеющую ни одной застежки, и чувствовал себя в таком виде пугалом для птиц. Далимил невольно засмеялся. Даже эделинг, остановившись и посмотрев на спасителя, улыбнулся. Одежда явно предназначалась для человека, ростом выше на голову и в два раза более широкого в плечах.

– Пояс потуже затяни, тогда лучше будет. И кольчугу закрой, – посоветовал он. – Это не очень важно, славянские кольчуги везде ценятся, и даже франки их носят, но лучше, чтобы на тебе взгляд до поры до времени не задерживали. Вот так, так будет хорошо. Сейчас поезжайте к своему князю и предупредите, что я вскоре пожалую к нему с визитом. Только мне предварительно следует переговорить с рыцарями-зачинщиками. Эй, кто там… Коня! И десять человек в охрану…

Получив такое категоричное приказание, Далимил с Лютом вышли из палатки.

– Аббио быстр на решения, – сказал пращник.

– Да и на действия тоже, – согласился плеточник.

– Откуда он знает про Годослава? – спросил Далимил то, что не решался спрашивать в присутствии эделинга. – Ты рассказал?

– Он узнал его на турнире сегодня днем. И Видукинд узнал, и Бравлин узнал. Плохо вы прятались. Князь слишком уж откровенно за Барабаша болел. И это заметили…

Далимил вздохнул ничуть не хуже знаменитого специалиста по вздохам Барабаша, про которого только что вспомнили.

– А Сигурд?

– Непонятно.

– Ты-то здесь откуда?

– Прислал Дражко с вестями.

– Рассказывай. Что дома?

Теперь пришла пора вздыхать Люту. И тоже ничуть не хуже, чем это сделал бы сам победитель турнира стрельцов.