Славянский сокол

После убедительного итога первого тура, как объявили герольды для всех берфруа, сразу несколько рыцарей отказалось от попыток составить зачинщикам конкуренцию. Для них правила предусматривали отдельный утешительный джауст по завершении основного, где пассивные рыцари смогут посоревноваться друг с другом, не претендуя на приз, но получив боевой опыт для дальнейшего. Такой поступок не считался трусостью, хотя и не поощрялся наградами.

Тем не менее вторая пятерка сформировалась быстро. На сей раз рыцари со стороны, подобранные уже с большей тщательностью, выглядели и более достойно. И после первой схватки только монсеньор Анжуйский остался без противника. Герцог опять изменил тактику, он не бил навстречу, как делается это обычно, и даже позволил противнику нанести удар первому, хотя это считается вероятной возможностью для поражения. Но Жофруа так прочно сидел в седле, что мог себе позволить и поиграть, чем вызвал симпатию понимающих зрителей. Таким образом, он жестко зажал свое копье под локтем, отвел встречный удар легким, но вовремя совершенным движением щита, и противник на его копье просто наткнулся сам, не успев после собственной атаки по-иному, нежели при ударе, сгруппировать мышцы тела. Быстрый встречный бег лошади и инерция обоюдного движения сыграли свою печальную роль, и герцог спокойно, не оглядываясь, направил коня к своему шатру, уверенный, что схватка на мечах уже не понадобится. Так и оказалось.

Остальные рыцари выдержали первую схватку. Только Салах ад-Харум получил удар не в щит, а в голову и потерял шлем. Но в седле сарацин усидел, смягчив удар за счет гибкости своего тела и умения не выдерживать силу копья, а склоняться от него в сторону, как гибкая ветка ивы. Согласно правилам, поднять шлем он не мог, пока не победит противника, и на вторую схватку вынужден был выехать с открытой головой, тщательно закрываясь щитом. Те же правила разрешали сарацину отказаться от боя и перейти в категорию пассивных рыцарей, чтобы продолжить турнир в утешительных боях, а не отправиться в ресе. И никто не осмелился бы обвинить ад-Харума в отсутствии отваги. Но он не пошел на это, предпочитая риск. И оправдал надежды графа Оливье, который очень переживал за своего спасителя, хотя внешне старался не показывать эмоций.

Во второй схватке Салах ад-Харум проявил свой горячий нрав и показал то, на что способен его конь в действительности. За короткий отрезок до середины ристалища он сумел обогнать остальных зачинщиков, имеющих коней более тяжеловесных, на целых полтора корпуса и встретился со своим противником, когда тот еще не успел подготовиться. Стремительная атака просто смела рыцаря с седла. Теперь сарацин имел право принять свой шлем из рук стражника и подготовиться к новой встрече во всеоружии.

Так же мощно провел свой поединок и князь Бравлин. Ему в противники достался великан-франк, обладающий, по словам монсеньора Бернара, почти нечеловеческой силой, однако весьма неповоротливый. Франк, как ни старался, так и не смог подобрать себе подходящего коня. Из всех лошадей, которые так или иначе мелькали на турнире и вокруг него, только конь сакса Гаса смог бы носить такого гиганта без ущерба для себя. Но маленький воинственный сакс, как уже знали все, к своему боевому другу был чрезвычайно привязан и не отдал бы его ни за какие деньги. Он даже в схватку с Третьеном из Реймса вступил из-за этого же. И чуть, кстати, не лишился жизни. Что совсем не изменило его верности. Сейчас сакс, оправившийся после боя, наблюдал за поединками с берфруа, сидя рядом со своим недавним противником, и тоже, наверное, думал о человеке, которого его лошадь вполне могла бы устроить.

В первой схватке лошадь великана еще вполне справилась со своей задачей, хотя не могла блеснуть быстротой, неся на себе такую тушу, да еще утяжеленную доспехом. А во второй уже даже зрителям была заметна усталость животного. По крайней мере, лошадь отстала от других, и встреча франка с Бравлином произошла чуть в стороне. Князь в отличие от соперника сумел набрать основательную скорость. И его удар был настолько мощным, что всадник рухнул в ристалище вместе с лошадью.

Баварский барон Борк встретился с равным соперником. Он почувствовал это еще в первой схватке, когда оба они сломали копья. Заменив оружие, они сломали и его, столкнувшись во второй раз. Но теперь каждый, пользуясь отказом от итальянских правил, предусматривающих разделяющий рыцарей барьер, старался скакать вплотную к сопернику, и, таким образом, уже сломав копья, они сломали и щиты, столкнувшись ими. Но если Борк сумел усидеть в седле, то его соперник вылетел наземь так основательно, что еще ударился и о защитный барьер головой. Шлем спас рыцаря, но досталось ему так, что турнирные стражники были вынуждены выводить рыцаря с ристалища под руки.