Славянский стилет (СИ)

– Телефоны, серверы и пароли к ним есть? – спросил Бизон.

– Есть. Теперь я знаю больше самого Будулая, двойного агента. Ему многое стирают из памяти, но не совсем профессионально. Всё можно восстановить. Единственный способ забыть – это никогда не знать. Я использую этот приём.

Философ переложил маустерьера в другую руку. Тот зарычал и вцепился в рубашку.

– Теперь самое главное. Из Будулая вытягивать особо нечего, кроме того, что он еврей, а не румын, а его информация из Патриархата и штаб квартиры НАТО нам известна из более достоверных источников. Эксклюзива никакого нет. А вот о самой системе внутреннего режима Чёрного легиона, я узнать от него ничего не смог. Кроме описания внешнего вида Магистра и смысла его вопросов Будулаю.

За окном завыл ветер, и крупные капли дождя дробью рассыпались по стеклу. Пламя в камне взметнулось, кидая во все стороны угловатые тени. Громыхнули настенные часы, размеренно отбивая вечернее время. Маустерьер притих. Дело близилось к ночи.

– И вот здесь мне удалось совершить прорыв в своей психотехнике, – продолжил рассказ Философ. – Будулай общался только с Магистром и всего лишь отвечал на его вопросы. Обратной информации не было. Всё – тупик. Казалось бы. Я несколько дней искал решение этой задачи.

– Ну?

– И нашел.

– Я это уже понял. В противном случае не было бы такого длинного вступления.

– Ты прав. Итак. Поскольку роль румына заключается лишь в том, что Магистр получает от него сообщения, выслушивая их, я решил использовать Будулая как ключ. Подмешать к его информации свою сеггустивную команду. И попытаться внедрить нейро-доминанту напрямую Магистру. Если у него, конечно, есть подсознание.

– И что же?

– Оказалось, есть. И ещё какое! Существовать столько лет и всё держать в сознании, очевидно невозможно. Мой расчет был на то, что Магистр использует магию, и в таком случае платит за это, – опустошаясь. У него должны были быть большие пустоты в психополе. Я прозондировал Будулая, выяснил голос Магистра, манеру говорить и стал готовить его к внедрению доминанты. Потребовался хрустальный шар. Без него гарантии не было никакой. Пока Магистр разглядывал лазерную голограмму в центре шара, Будулай читал и скороговоркой бормотал определённые слова на древнешумерском языке, а затем медленно громовым голосом произнёс внедряемую фразу-код, и причём голосом самого Магистра. После озвучивания моей команды, Магистр выронил шар, тот разбился, и в ту же секунду память обоих заблокировалась. Примерно так всё происходило.

– И что же это означает? – отложив сигарету, спросил Бизон, вопросительно глядя на Философа.

– Всё произошло по моему расчетному сценарию. Я даже не ожидал. Появилась возможность влезть в подсознание Азазеля, в его память. У меня теперь есть номер его телефона. Первый его монолог длился около четырёх часов. Естественно, ночью. Это тебе объяснение, откуда я всё знаю о нём.

– Он тебе по телефону говорит о себе? – изумился Бизон.

– Да. Но проблема в том, что на древнешумерском языке. А когда разговор касается Чёрного легиона не в прошлом, а в действительности, то он переходит на неизвестное наречие. Адресов, телефонов, паролей к сайтам – ничего извлечь невозможно. Только общие воспоминания, но никакой конкретики. У него, очевидно, стоит какая-то блокировка в памяти. Номер своего мобильного телефона он пока не изменил. И ещё… Я не уверен, что он не проделает что-либо подобное со мной.

Собака взбежала по ноге Философа и повисла на брюках, уцепившись лапами.

– Когда ты последний раз говорил… с Азазелем? – спросил Бизон.

– Вчера, поэтому я и здесь.

– Скажи мне последние данные по легиону.

– Последние данные таковы: Магистр выяснил, кто разработал машину АМ. Проводится операция по захвату Мэрилин. Отдана команда всем автономным ячейкам секты, разбросанным по миру. Смысл команды не установлен. Планируется нарушение паритета США и России внешней провокацией – не санкционируемым запуском баллистических ракет членами легиона, находящимися в составе оперативных группировок обеих стран.

– Это всё есть на диктофоне? – спросил Бизон.

– Да.

– Продолжай.