Славянский стилет

Григорий тупо глядел на монитор радара и пытался думать. Самолёт приближался, совсем уже скинув высоту и скорость. Оператор АРСН взял в руки телефон, взглянул на убитого змеями Юру, и набрал номер Володи с Подола, единственного человека, которому он мог позвонить. Трубку подняли.

— Вас слушают.

— Извините, это Владимир?

— Да, это я.

— Вы сильно заняты?

— Да. Я занят. В данный момент я пишу. Кто это?

— Это Гриша Загибайло. Мы как-то пили пиво с вами у «Тёти Сони».

— А… Григорий… Помню. Привет. Но я занят. Пишу. Вот сейчас с тобой говорю и одновременно пишу.

— У меня тут проблема возникла…

— Решай… Я пишу.

— Да, вспомнил ещё. Вам просили передать, что Ева родила от Философа.

— Что?!! Кто выдумал такую чушь?

— Создатель Евы.

— Вы уверены, что у вас точная информация?

— Да, я уверен. Мне это сообщили специально для вас. Хотя я ничего не понимаю из своих слов. Я записал это. Философ проводил с Евой суггестивные сианси по телефону. И она родила.

— Это бред сивой кобылы, Григорий. Какое суггестивное воздействие? Все вопросы такого рода регулирую только я. Откуда вы мне звоните?

— Я не могу отвечать. Подписка.

— Неужели из бронетранспортёра? Он же через корпус не пропускает радиоволны.

— Я… я не могу сказать ничего.

— Я тоже. Решай проблему сам.

Володя отключился.

Гриша снова посмотрел на дисплей радара Самолёт снизился до километра и медленно приближался. Оператор снова набрал Владимира.

— Вова, это опять я, Гриша. Что делать, Вова? У меня не работает голова!

— Зато у меня она сейчас работает. Я же тебе сказал, что пишу. Я пишу. Ты должен решить всё сам. Учись. Ты профессионал. — Трубку положили.

Григорий огляделся в бинокуляр. Тюрбаны опять обступили бронемашину метрах в трёхстах и приближались, но уже без звёзд, а с автоматами в руках. Они опять улыбались! Весёлая здесь охрана! Половину уже перебили, а они улыбаются. Сплошной дурдом…

Григория вдруг разобрала злость и он заорал:

— Да нет, ты уж скажи, что мне делать, товарищ дворник — социальный работник! А писать письма будем потом!

— Как ты подключился?

— Через бумагу. Говори, гад, что мне делать, или замочу вместе с Магистром и Еву!

— Откуда я знаю, что нужно делать? Я знаю не больше твоего. Ты думаешь, что кто-то вообще знает больше кого-то? Осёл ты, а не оператор АРСН. Ты функция, ты оператор, ты исполнитель… У тебя есть приказ, а это — твоя библия. Бей в цель. Уничтожь её! Это же твоя функция! Твоя обязанность! Да ты же контракт подписал! Подумай, что случиться, если в твоем АРСН каждая микросхема будет решать — передавать или не выполнять команду. Подумай!

— А Ева?

— Плевать на Еву. Какое ты имеешь отношение к ней? Если ты не собьешь «Дельту», то летящие в ней искупаются в озере, вернут себе силы, а завтра утром дадут залп ядерными ракетами «Тополь М», которые нельзя сбить ничем. Эти ракеты возле тебя, неподалёку, прибыли как гуманитарная помощь. Ты знаешь, что такое ядерная ракета с двадцатью разделяющимися и самонаводящимися боеголовками. Я тебе не желаю этого узнать. И не желаю тебе, также, узнать — что будет потом, после их запуска. — Кинул трубку.

«В перекрёстке прицела отчётливо был виден объект, спрятавшийся в тени метеоритной глыбы. Сверхточная ракета с головкой из обеднённого урана превратит его в пыль за долю секунды. Магистр рассчитал всё…»

— Да нет уж, Вова!

— Я же отключил телефон!

— Плевать на телефон. Мне нужен совет. Я не могу сам сделать выбор. Я боюсь. Я обязан и. одновременно, не имею права выполнить приказ — уничтожить цель. Ева изменила ситуацию и теперь условия совсем другие!

Дворник Вова помолчал. Сказал:

— Мне жаль, что образовалась такая картина. Но тебя мне — не жаль. Ты сообразил как кошке войти из той тупиковой ситуации, когда из той тупиковой ситуации, когда её крутят на верёвке?

— Не совсем… Пока ещё думаю.

— Желаю тебе додуматься до того, до чего смогла дойти умом слепоглухонемая и связанная кошка. И, — Вова отчётливо, по буквам произнёс, — это конец моего диалога с тобой. Полный конец связи.

Григорий Загибайло остался один на один с окружающим его миром.

Неожиданно в голове всплыли прошлые, неосознанные кошмары. А затем ясная и отчётливая мысль:

«Гриша! Да ведь это и есть та самая, единственная, последняя крыса!

А ты лично, и твой броневик «С-300», — последняя оставшаяся пуля!

Гриша! Это и есть Армагеддон! Хотя и совсем не похоже…»

* * *

Деревья цветут. Птицы поют. Рыба плещется в озёрах. Крокодилы сторожат антилоп, чтобы утащить их на дно реки. Муравьи окружили гусеницу. Слониха ведёт слонёнка. Жираф тянется на цыпочках за самым вкусным листочком. Жизнь течёт независимо… Она самодостаточна.

И над всем этим миром солнце светит ослепительной вечностью…