Славянское реалити-шоу

Утро выдалось просто замечательное: лёгкий бодрящий морозец, полное безветрие, приветливое жёлтое солнце над головой. Егор и Платон сидели на хлипкой лавочке перед входом в пещеру и увлечённо беседовали: и о сущих пустяках, и о делах насквозь серьёзных.

Внимательно выслушав рассказ Егор обо всех событиях и коллизиях, сопровождавших реалити-шоу «Живём – как в старину», старый цыган высказал своё веское мнение:

– Да, тут не обошлось без серьёзных спецслужб и страшных государственных тайн. Это видно даже невооружённым глазом…

– Так как нам быть, шеро-бароно? Прямо сейчас переселяться в Алёховщину? Или подождать до весны?

– А стоит ли всерьёз опасаться этого непонятного излучателя, который спрятан в вашей пещере? – принялся рассуждать вслух Платон. – Несмотря на жёсткие спартанские условия существования, никто из участников реалити-шоу так ни разу и не заболел. Даже элементарные простуда и мигрень не наблюдались. Так ведь? Более того, богатырское здоровье из вас всех так и пышит! Это я заявляю абсолютно серьёзно, со всей ответственностью. У тебя, Егор Петрович, глаз уже замылился в серой бытовой повседневности. А со стороны это видно превосходно и однозначно…. Вот, посмотри направо! Как ты прокомментируешь увиденное?

Егор заинтересованно повернул голову: из распахнутой настежь пещерной двери на снег выбрались Генка и Сеня, тащивший стопку из шести янтарных плит.

– Просто ребята решили на склоне холма выложить из янтаря крупную приметную надпись: «Сделка!». Не знаю, даст ли это эффект, да пусть трудятся, всё равно сегодня не планируется никаких серьёзных работ. А так хоть не закиснут. В зимний период регулярные физические нагрузки – вещь полезная, знаешь ли…

– Кто бы спорил! – усмехнулся старик. – Только ты, командир, так меня и не понял…. Сколько километров мужики тащили эти плиты?

– Ну, пожалуй, с пяток наберётся, может, и больше…

– Сколько весит каждая янтарная плашка?

– Килограмм тридцать – тридцать пять. А что?

– Как что? Ладно, пусть будет тридцать килограмм – для пущей простоты. Тридцать умножить на шесть – это сколько будет?

– Ну, сто восемьдесят.

– Не «ну, сто восемьдесят», а – сто восемьдесят килограмм! – повысил голос цыган. – Понимаешь? Что, так и не дошло? Ребята между делом, считай, играючи, протащили по тёмной пещере сто восемьдесят килограммов и даже не особо запыхались. По девяносто килограмм на брата, замечу! Доехало?

Егор удивлённо почесал в затылке:

– Смотри-ка, а я сразу и не понял! Действительно, как-то быстро привыкаешь ко всему, воспринимаешь уже как обыденность… – А вот ещё! – кивнул головой Платон на тропинку в снегу, змеящуюся у самого подножия Чёрного холма. – Кто это идёт там?

Егор взглянул в указанном направлении: по узкой тропе бодро вышагивала его собственная женушка, на плече которой лежало совсем даже недлинное брёвнышко средней толщины, за кушак, перепоясывающий кожух, был небрежно заткнут массивный бронзовый топор.

– Так это просто Санька моя. Ходила за дубовым стволом, хочет установить его в столовой, рядом с обеденным столом. Она у меня врач-гомеопат, считает, что древесина дуба будет очень хорошо впитывать в себя копоть от факелов и светильников…

Старик снова усмехнулся:

– И сейчас ты говоришь совершенно не о том…. Это дубовое брёвнышко весит килограмм шестьдесят, не меньше. А твоя беременная супруга несёт его легко, словно сноп сухой соломы…. Вот я и говорю: здоровье из вас всех так и пышет! Может, это всё – благодаря излучателю? А если так, то, может, и будущим детям эти волны не принесут вреда? Вот я, например, только одну ночь провёл в пещере, а самочувствие заметно улучшилось: рана на плече полностью затянулась, чирей на животе засох, синяки прошли на ногах, кашля нет и в помине. А ведь до прихода к вам меня от сухого кашля трясло каждые десять-двенадцать минут, думал, что и до меня добралась коварная пневмония…. Так что советую – с переселением в деревню повременить…

Глава четырнадцатая Зимние разности – радостные и печальные

После обеда Егор подробно рассказал соплеменникам о наблюдениях старого цыгана.

Генка Федонин мгновенно стащил с торса холщовую рубаху, согнул руку в локте, с уважением потрогал собственный бицепс, неуверенно посмотрел на Юльку:

– Слушай, дорогая супруга, у меня же раньше ничего похожего не наблюдалось? А? Ну, в той, нашей прежней жизни?

– Совершенно ничего похожего! – улыбнулась та. – Хилым и болезненным ты был у меня, соплёй можно было легко перешибить. А сейчас плечи широченными стали, другие интересные места значительно подросли…, – глупо и радостно захихикала.

– Кто ещё хочет высказаться? – дождавшись, когда смешки и шуточки полностью стихнут, хмуро спросил Егор. – Только прошу говорить строго по делу, без всяких глупостей и пошлостей. Дела-то у нас с вами – серьёзные…

Воцарилась абсолютная тишина, нарушаемая только сытым и довольным урчанием котёнка, дремлющего на коленях у старого Платона.