Славия: Офицер (СИ)

— Какие на*рен специалисты! Ты думаешь я был военным до этого всего — покрутил головой обозначая всё вокруг — да я даже не служил! Или ты думаешь, Виктор Геннадьевич ветеран Великой Отечественной жаждал воевать? Если ты так думаешь, то мы все обречены! Ибо одни ждут пока их спасут, а вторых не так много чтобы спасать всех! Да им бы себя спасти! Пока люди не захотят сами поднять жопу и начинать работать, пока у нас и не настанет, как ты выразился «старый мир». Не будет уже старого мира. Он умер вместе с миллионами людей, которые и жить то в большинстве своём не хотели ибо «жизнь отстой» или как они там говорили. А всякие культы и религии плодились как грибы, ты думаешь почему? Да потому что всем было пофиг на всё. Пришёл дядя и сказал, что так будет хорошо. А человек верил, ибо другого и делать не умел кроме как верить даже сам не понимая во что. И вот вскроем времени таких миллионы. А потом мессия умирает и что дальше? А я скажу что дальше! Дальше начнётся повальная смерть его последователей и не важно, какая смерть телесная или духовная. Они будут умирать ибо овцы шли в пропасть и упав один другие уже не могут остановиться и идут-идут-идут в пропасть друг за другом. Весь этот культ разных ничего не умеющих делать людей, думаешь, основан был на идее всеобщего блага? Вздор! Да люди поклонялись своим тупым кумирам которые ни то что не могли в здание зайти когда двери сами не открывались они ещё и разговаривать НОРМАЛЬНЫМ подчёркиваю НОРМАЛЬНЫМ языком не могли!

— Да при чём тут это вообще?

— Да при том, что для меня все эти люди, которые жопу поднять не хотят с дивана, ибо им страшно или им лень уже давно мёртвые люди! Ты понимаешь, что спасть нужно живых! А кто сейчас в этом мире живой? А я скажу кто. Ты посмотри вокруг себя. Вот эти все люди и будут жить. Их семьи будут жить, пока они живы. А что будет, когда таких вот как они не будет? Да конец миру придёт, ибо те, кто не хочет встать с дивана и выйти защищать мир от внешних угроз, обречены. Мир не сидит на месте, мир движется и развивается и либо ты вместе с ним движешься и развиваешься либо он выкинет тебя за борт истории! Только так! А остальные из-за нежелания и впоследствии неспособности жить в движении просто сгнивают и становятся отбросами, моральнымиуродами общества. Все эти стопятьсот полов и отсутствие образования из-за религиозных воззрений. А эти борцы за экологию? О-о эти борцы за экологию. Хоть один из них придумал настоящие очистительные сооружения? Хоть один из них разрабатывал проекты по озеленению ходьбы своего двора? Нет-нет и ещё раз нет! Потому что им проще лежать на диване или выступать по телеку с призывами о защите, а вот самому взять лопату, ведро воды и саженец у них руки отсохнут, ибо не для этого маникюры делали! Эти все люди сейчас или возьмутся, наконец, за дело и будут прогибать мир вокруг себя под свою волю для общего блага либо умрут. О чём я не сожалею, так как каждый выбирает свой путь сам!

Успокойся Сергей, успокойся. Хотел его успокоить, а в результате сам завёлся. Что с тобой сегодня? Нужно быть более сдержанным, ибо люди уже не просто стояли и разговаривали, а откровенно слушали наш диалог. Да не просто слушали, а выстроились вокруг нас. Вот забаву нашли. Я стоял молчал и ждал ответа Феди. Но он не успел ответить, как мы услышали гудок паровоза. На горизонте замаячил дым из трубы, да и сам спешно отбивая по колеи, приближался к нам. Но это не наш поезд. Этот приходит не на соседнюю платформу.

Спустя пять минут паровоз, наконец остановился и грозно стоял, не открывая двери вагонов. Но через ещё пару минут мы увидели сначала одну, а потом и вторую открывающуюся дверь. Правда из них никто не выходил, кто-то начал почему-то шёпотом говорить:

— Пустой.

Мы знали, что должны прибыть люди из соседнего города. Первый человек вышел и снова зашёл обратно, а потом уже совсем не спеша начал с другим человеком выносить на носилках раненых. И вот уже через пять минут на соседнем перроне множество врачей из нашей областной, множество раненых и ещё больше наших товарищей для охраны. Но не смогли мы досмотреть, что же там произошло, как на горизонте показался наш паровоз и мы начали в него грузится. Людей было много, все места были заняты, но стоя никто не ехал. Среди мужчин были так же девушки и женщины, правда всего пару человек.

Все окружающие нас люди слышали наш с Федей разговор, а после видели раненых привезённых из города, куда мы сейчас и направляемся. Потому атмосфера была гнетущей. Все молчали, кто-то нервно постукивал рукой по подлокотнику а кто-то уставилсяв окна пытаясь там увидеть что-то новое. И вдвойне удивительно было услышать как сначала открылась а потом закрылась дверь в вагон. К нам вошёл дед лет под семьдесят с гармошкой на груди. Он словно статуя стал у входа. Стоит молча смотрит на нас. На нашу атмосферу. Вот кто-то не выдержал и выкрикнул:

— Сыграй нам отец.

Дедушка поправил на груди гармонь, выпрямил спину и грудным, тяжёлым голосом начал петь.

Говорил мне отец: «Ты найди себе слово,