Славия. Рождение державы

Стоит ли говорить, что на шару и уксус сладкий, а здесь - поступило предложение отпробовать самых изысканных вин. Короче, после потери в кабаке пятнадцати талеров, а так же после того, как специально нанятый экипаж развез по домам вусмерть пьяных офицеров, все пять рекомендаций лежали свернутыми в рукаве моего пиджака. Сумма, потраченная на пьянку, считалась очень значительной, но рядом с полученным результатом представлялась мне совершенно ничтожной.

К спиртным напиткам всегда относился безразлично. В той жизни в какие-то значимые дни мог себе позволить выпить на донышке коньяку или полбокала вина, да и в этой жизни отец не приветствовал излишнее пьянство и меня к тому приучил. Но в тот день пришлось притворяться, что пью наравне со всеми, хотя и выпил раза в три меньше других, апеллируя к своей молодости, но тоже напился неслабо. А бесчувственного Луиса в номер вообще тащил на плечах.

Но оно того стоило. Казалось бы не решаемый вопрос разрешился спокойно и к взаимной выгоде всех сторон. Эту попойку вспоминать будут долго.

Когда проснулся, голова слегка побаливала, но первой мыслью было, что в карманах, то есть, в поясе - гуляет ветер. Помню, к концу вечера оставалось пять талеров. Потянулся за поясом и расстегнул клапан: всего три и несколько реалов. Непонятно. Ах, да! От доброты душевной два талера выдал водителю кареты, один - за извоз, второй - на чай. Так и сказала по-русски пьяная морда непривычного к алкоголю молодого человека: 'На чай'.

Еще запомнился конфуз, который чуть не произошел во время общения с офицерами, и если бы не разъяснения Луиса, мог бы вылиться в неприятности, а рекомендаций я никогда бы не получил. Оказывается, испанские дворяне в своем кругу обращаются друг к другу исключительно на 'ты'. На 'вы' обращаются ко всем прочим сословиям, кроме работного, поэтому подобное могут воспринять как оскорбление. Не считается плохим тоном, если на 'вы', но с глубоким поклоном, обратился к высокопоставленному гранду, но и в этом случае, как правило, тебя воспринимают как высокородного и дают разрешение обратиться привычным образом. Вот таковы тайны Мадридского двора.

Тряхнув поясом, подумал, что пора прощаться с трофейными драгоценностями. Высыпал на руку и навскидку определил, что золота с камнями будет не меньше двухсот грамм. В общем, нормально, должно хватить на решение всех текущих вопросов.

Намочил водой из графина чистую тряпку, вытер тело, затем брызнул водички на лицо, оделся, подпоясался, водрузил на голову шляпу и заглянул за перегородку к Луису. Тот сопел и спал без задних ног.

В первую очередь вышел на свежий воздух, на террасу, где можно было покушать. Заказал миндалевый холодный суп 'ахабланко' с кусочком мяса, быстренько перекусил, запил кубком разбавленного водой молодого вина, почувствовал себя человеком и направился на поиски ювелирных мастерских.

Две нашел почти сразу, одну напротив другой, с сияющими перстнями на вывеске. Шел с правой стороны, поэтому в правую и зашел. Странно, мне казалось, что евреев в Испании нет, их какой-то король в каком-то году из страны изгнал, безвозвратно и под страхом смертной казни. А здесь сидел, вот, натуральный. Может быть, выкрест?

Высыпал на стол свое богатство и предложил оценить. Вчера пьяненькие офицеры исподволь, перебивая друг друга, просветили меня по вопросам оценки и стоимости серебра, золота, некоторых видов драгоценных камней. Поэтому можно сказать, что к посещению ювелира был подготовлен. Сидел и наблюдал, как тот, взяв толстую линзу, долго рассматривал все драгоценности.

- Двести пятьдесят пиастров могу дать за все уважаемому молодому сеньору, - огорошил меня ювелир.

- Послушайте, Абрам…

- Сеньор, я не Абрам, меня зовут Ицхак.

- Послушайте, Ицхак. У меня была надежда сделать вместе с таким серьезным человеком взаимовыгодный гешефт. Но вижу, что этот человек несерьезен, либо ему деньги не нужны, либо он в драгоценностях ничего не смыслит, поэтому пойду дальше, - начал сгребать со стола золотые изделия.

- Постойте! Достопочтимый сеньор, это как же так, - не нужны? Это как же так, - не смыслит?

- Да обыкновенно. Вот смотрите: один фунт золота меняют на шестнадцать фунтов серебра. Здесь же вместе с камнями золота не менее полутора фунтов, то есть, в переводе на серебро - около двадцати четырех фунтов. Если снять четверть, которая должна отойти в королевскую казну, то казначей любого городского совета заплатит мне те же двести пятьдесят пиастров, а то и больше.

- Вот! Уважаемый сеньор! А я вам о чем толкую? Но могу немного добавить, - двести семьдесят.

- Нет, казначей уплатит такие деньги за куски золота, побитые молотком.

- Высокочтимый сеньор хочет сказать, что эти некрасивые игрушки могут стоить дороже трехсот пиастров?

- Готов согласиться на триста, это если без камней. Камни же стоят в три раза дороже, а это еще девятьсот пиастров, - увидев, как по багровому лбу Ицхака прямо на длинный нос покатилась капля пота, добавил. - Но учитывая то обстоятельство, что мы должны сделать взаимовыгодный гешефт, готов согласиться на тысячу за все.