slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

- Мэтр Джеймс Гудмен и его внучка, Мила Гудмен.

В небольшом зале при тусклом свете свечей стражник и солдат представили гостей, почтительно склоняя головы и прикладывая правую руку к сердцу в традиционном салюте. Королева полулежала в тени, из тех же теней на освещённый центр зала смотрели человеческие и не очень глаза придворных.

- Двое? Почему их двое? – голос королевы звучал резко и недоверчиво.

Неприязнь Милы к этому человеку возросла ещё сильнее и тут же испарилась, уступив место другому чувству. Страх. Холодная злоба, коей была пропитана речь этой выскочки, заставляла кровь стынуть в жилах, особенно если помнить о том, что перед ней существо, погубившее самого Хладного Короля. Стоя на коленях, девочка буквально ощущала ту тонкую цепочку самоконтроля, на которой держался королевский гнев.

- Ваше величество, Мила с некоторых пор является моими руками, делая то, что я в силу своего болезненного состояния сделать не способен.

- Как же вас так угораздило? – на этот раз в словах Мизори Первой можно было прочесть сочувствие.

- О, не стоит волноваться. Всего лишь маленький конфликт, вызванный давнишними предубеждениями против людей нашей профессии. Люди недолюбливают палачей. Но сейчас я им даже благодарен. Ведь я имею честь сидеть в присутствии столь могущественной королевы и очаровательной леди.

Мила с удивлением обнаружила, как на искажённом злобой и нетерпением лице мелькнула улыбка. Её дед действительно невероятен! А впрочем, как бы тогда старик уговорил неистовую толпу оставить ему жизнь и правую руку?

- Если бы все мои подданные были такими! – королева снова улыбнулась. — Можешь встать, девочка. Задам тебе один вопрос. Не то, чтобы меня смущал твой возраст, но ведь работа палача включает в себя исполнение приговоров. Скажи, ты сможешь отрубить человеку голову? Топором? С одного удара? Ну, чего молчишь?

Говорить или даже думать в присутствии властительницы было сложно. Все те речи, которые девочка готовила по пути к замку – о том, что она идет на уступки, что переступает через себя, делает великое одолжение – это и многое другое напрочь стерлось из её памяти. – Простите, Ваше Величество, мне не хватит сил это сделать. Ребенка или гоблина я, возможно, смогу обезглавить, – в тени что-то или кто-то жалобно пискнул, – но взрослому мужчине от силы смогу отрубить руку.

- Так я и думала. Что ж для обезглавливания придётся найти кого-то третьего. И, думаю, вы понимаете, что платить вам будут одно жалование на всех?

- Конечно, Ваше Величество. Это вполне справедливо.

- Тогда можете идти, стража вас проводит к клиенту. Сведения от него нужно получить во что бы то ни стало и сделать это максимально быстро. После процедуры он должен остаться в живых ещё минимум неделю, дабы испытать всю тяжесть преступлений против короны. Шон, благодарю за исправное выполнение работы, передавай Чарльзу мое королевское приветствие. А ты, солдат...

- Леонард Хайниц, Ваше Величество.

- Сэр Ульфрик, обеспечьте Леонарду небольшое поощрение. Он тоже отлично справился.

- Я дам ему выходной, – уже стоящий в дверях капитан незаметно подмигнул солдату, беззвучно произнося волшебное слово «вино».

Вслед за стражей ушел Ульфрик. Главнокомандующий решил лично понаблюдать за работой новых дознавателей.

Мизори осталась одна. Вернее, не одна, а в окружении того самого славного трио, с которого всё начиналось. Белину она положила на шов, и теперь тёплая дракониха, сама того не зная, прогревала рану. Мерль сидела на стульчике, подперев руками щёчки, однако вопреки традиции в этот раз первой высказалась не она.

- Это было великолепно, Моя Королева! Наконец-то вы вняли моим мольбам! – жёлтые глаза Латокинта горели, словно уличные фонари.

- Миз, ты что, серьёзно? Ты же не хотела этого делать, – резонно вознегодовала эльфийка. – Или, может, у тебя критические дни? – добавила она еле слышно.

- О да, очень критические! – кулак властительницы обрушился на подлокотник кушетки. – Что может быть критичнее покушения?!

- Смерть, – пискнула Мерль и тут же пожалела об этом. Подруга одарила её таким взглядом, словно собиралась изменить её статус с пленницы на жертву для какого-нибудь тёмного божества.

- Смерть? Да. Конечно. Понимаю. Я жива. Я легко отделалась. Но для чего мне такая жизнь?! Что прикажете теперь делать? Мыться в доспехах и перчатках? Спать в обнимку с арбалетом? Ходить на горшок в окружении десятка стражников?!

- Между прочим, Флавий Отважный...

- Я не Флавий Отважный! – рыкнула магесса. – Я требую нормальных условий и я их себе обеспечу, даже если потребуется вздёрнуть на дыбу каждого жителя этого гнилого городишки.

- Но у нас нет дыбы, – вновь подала голос рыжеволосая.

- Нет? Ну, так ты её и построишь. Дыбу, растягиватель, пронзатель, каратель, свежеватель и ещё вот, обезглавливатель.

- Не буду.

- Это ещё почему?

- Я светлая эльфийка, я не могу и не хочу создавать средства членовредительства.

- Как не можешь? А это тогда что? – Мизори бесцеремонно задрала подол салатового платья, указывая на закреплённую на бедре кобуру, в коей удобно устроился крошечный самострел.