Славные парни по-русски. Нерассказанная история. Книга 1

Теперь мы с Культиком были не просто «сильвестровские», а вошли в обойму ближайшего окружения Сергея Ивановича. Во всяком случае, именно так я относился к происходящему, и тем большее значение имела для меня эта поездка.

…Тенерифе встретил нас злым, ледяным ветром и колымским холодом. Тяжёлые тучи до горизонта застилали небо, и унылое солнце…

Да не! ШУЧУ!

Чистое голубое небо, яркое солнце, тепло – градусов 25, – буйство красок цветущих растений и бескрайняя гладь океана, после грязной и промозглой московской зимы вызывали чувство восторга и нереальности происходящего. Так вот какая ты, Заграница!

«Хищный оскал капитализма», о котором нам твердили со школьной скамьи, при ближайшем рассмотрении оказался приветливой улыбкой, а сами «акулы» – гостеприимными и радушными хозяевами.

Примечательно, что в ту пору не только Канарские аборигены были для нас экзотикой, но и мы, русские, которых они представляли чуть ли не полудикими бородато-мохнато-лохматыми дикарями в шапках-ушанках, овчиных тулупах и валенках, и теперь впервые увиденные воочию, стали для многих из них диковиной.

Мы купались в океане, резвились в аквапарке, путешествовали по острову, наслаждались традиционной едой в местных ресторанах, зажигали в барах и на дискотеках. Даже посетили тамошний зоопарк, который, по утверждению местных гидов, на тот период считался одним из самых больших в мире, и его якобы в своё время пытался приобрести в личную собственность Майкл Джексон, но ему отказали.

Словом, мы прекрасно провели время и отдохнули. Но отмечать Новый год в жарких странах под пальмами нам, привыкшим к снегу, морозам и ёлкам, кажется каким-то абсурдом. Что может быть нелепей?

Две недели промчались незаметно, отдых закончился, и мы вернулись в Москву к нашим повседневным делам.

С Бородой мы виделись практически каждый день, собираясь на эдакую планёрку. Частенько мы встречались в мебельном магазине на улице Сретенка, где специально для этого было оборудовано одно из подсобных помещений: мягкая мебель, чай-кофе и всё такое. Хозяином магазина являлся Лёша Дурак (такое прозвище), человек Бороды. Служебный вход магазина выходил в просторный, закрытый от посторонних глаз двор, что позволяло нам съезжаться туда, не привлекая лишнего внимания.

Примерно раз в месяц под предводительством Бороды и «борцов» мы ездили навестить Сергея Ивановича, отбывавшего срок в колонии под Тверью, тогда ещё Калининым. Как правило, к нам присоединялись и представители других бригад, желающие выразить своё уважение и оказать поддержку Сильвестру. Иной раз собиралась кавалькада до восемнадцати машин «гостей».

Мы всей компанией подъезжали к лагерю с тыла, со стороны пустыря. Лагерь был обнесён высоким бетонным забором. С внешней стороны забора шла запретная зона, метров пятнадцать шириной, огороженная колючей проволокой. К нам через калитку в ограждении выходило отделение солдатиков, охранявших периметр, и как муравьи тащили в лагерь кучу громадных сумок с привезённым нами гостинцами.

Сергей Иванович поднимался на крышу ближайшего к бетонному забору здания и таким образом мы с ним общались. Орали-кричали друг другу, находясь на расстоянии 30–40 метров. То-то шуму было. Не знаю, была ли у кого-нибудь ещё такая мощная поддержка?

* * *

Кардинально и стремительно менялась государственная политика, и некогда социалистическая экономика спешно перестраивалась, взяв курс на капитализм и рыночные отношения. Для предпринимателей открылись широкие перспективы. Россия стала страной поистине неограниченных возможностей.

Вместе с государством менялся и криминальный мир, который тоже хотел использовать эти неограниченные возможности.

Вместе с подконтрольными компаниями криминал проникал во все сферы экономики, усиливая своё влияние и жестоко подавляя конкурентов. Всё чаще спорные вопросы решались с помощью оружия, причём от пуль гибли не только криминальные авторитеты и «пацаны», но и коммерсанты. Предпринимательство становилось опасным для жизни занятием.

Пожалуй, что именно с 1992 года начались те самые «лихие». Постреливать друг друга стали не только противоборствующие группировки, но и бывшие соратники в борьбе за власть в регионе и дивиденды от подконтрольных компаний. Начался передел сфер влияния и освоение «новых территорий».

Коснулось это и Люберец. После убийства в 1987 году легендарного Вани Люберецкого, человека известного и уважаемого в преступном мире, на люберецкий Олимп поднялись Заяц (Сергей Зайцев) и Рыбак (Михаил Рыбаков).

Мы с Серёгой Культиком были знакомы с ними. Заяц серьёзно увлекался пауэрлифтингом, а заодно и бодибилдингом. Спортсмены шутили над ним: «Самый сильный из качков и самый качок среди силовиков». Однажды они с Валентином Дикулем, нашим знаменитым атлетом и циркачом, отправились на чемпионат силачей, тот, где таскают огромные валуны и колеса от карьерных самосвалов.

Сергей Зайцев и Сергей Ананьевский

Правда, достичь серьёзных результатов не получилось. Как с иронией рассказывал потом Заяц, им с Валентином не удалось пройти даже отборочный тур.