Славные парни. Жизнь в семье мафии

Он вошел в бар вместе с Карен. Я видел, что он удивлен и нервничает. Он не мог понять, что я затеял.

Затем он спросил, не соглашусь ли я, если он даст мне имя и адрес сына Джермейна во Флориде, отправиться туда в паре с Энтони Стабиле и завалить пацана. Это было безумием, но я не собирался спорить.

До этого Джимми никогда не просил меня сделать нечто подобное. И он никогда не просил меня о таких вещах в присутствии Карен. Никогда.

Я продолжил разговор, но напомнил ему, что парень - сын Джермейна. То есть мы собирались завалить его ребенка. Джимми покачал головой и сказал, что все в порядке.

Он рассказал, что один из адвокатов повидал Джермейна за решеткой и сообщил тому, что его сын - информатор, на что Джермейн ответил: 
- Завалите крысу. 
Вот до чего мы дошли. Заказывали собственных детей.

Тем временем Джимми, стоя в баре, размахивал клочком бумаги с вымышленным именем и местом проживания пацана. Он хотел, чтобы я поехал во Флориду и прикончил парня в паре со Стабиле.

Но я то знал, что именно Стабиле и Сепе в подслушанных разговорах федералов подстрекали Джимми убить меня. Если я отправлюсь во Флориду со Стабиле, то живым мне уже не вернуться.

Я подвез Карен домой и отправился добыть еще денег. Ей я оставил пушку, с которой спал с тех пор, как вышел под залог.

Я взял напрокат малолитражку, по которой невозможно было меня отследить, и даже расплатился за неё, чтобы нам не пришлось разъезжать в известных другим машинах. Окружной прокурор Нассау конфисковал мой вольво.

Я намеревался как можно дольше оставаться на свободе, чтобы собрать как можно больше денег. Я чувствовал себя в безопасности, поскольку Джимми ожидал, что я полечу во Флориду.

Но мой замысел не удался. Когда позже в тот день я подъехал к дому, меня окружили восемь агентов. Они узнали, что я вырвался на свободу. Макдональд не собирался рисковать.

Меня арестовали, как главного свидетеля по делу "Люфтганзы". Мне оставалось или пойти на сделку, или пойти ко дну.

Глава двадцать вторая

Карен: Как только Генри забрали, я вместе с детьми поехала в отделение ФБР в Куинсе. В дороге нас окружали агенты и федеральные маршалы. Моя мама, которая уже сходила с ума, поехала вместе с нами.

Я зашла в кабинет Макдональда, и там он заявил, что мы все пойдем по программе защиты свидетелей. Он объяснил, что мы все в опасности. Генри. Я. Дети.

Он сказал, что у нас остался единственный шанс - Генри должен сотрудничать со следствием. Мы должны начать новую жизнь. Я спросила, что если Генри пойдет по программе защиты свидетелей, а мы с детьми останемся дома?

Макдональд возразил, что мы по-прежнему останемся в опасности, поскольку на Генри могут попытаться выйти через меня и детей.

Макдональд все ясно высказал. Вместе с ним были федеральные маршалы. Они тоже объяснили. Сказали, что когда Генри выступит в суде, люди, против которых он даст показания, начнут нас разыскивать.

Генри был единственным, что отделяло их свободу от пожизненного заключения. Если они решат, что моим родителям или сестрам известно наше местонахождение, то их жизнь и гроша ломанного не будет стоить.

Их заставят рассказать, где мы находимся, а после убьют.

Затем Макдональд повел свой небольшой шантаж. Он сказал, что у него достаточно улик, чтобы предъявить мне обвинение в торговле наркотиками. Он добавил, что нам всем придется предстать перед судом, и какое впечатление это произведет на детей.

Я была потрясена, но когда вышла из его кабинета, уже знала, что соглашусь на программу защиты свидетелей. Генри сообщил Макдональду, что станет сотрудничать, если я соглашусь войти в программу вместе с ним. Он сказал, что не станет проходить один.

У меня не оставалось выбора. Нас с мужем собирались судить.
- В каком свете вы предстанете перед детьми? - спросил меня Макдональд. 
Мне просто не позволили принять иное решение.

Стоило мне выйти из кабинета Макдональда, как Генри схватил меня за руку и сказал, что мне придется остаться с ним. Что он не пойдет по программе один. Он не пойдет без меня.

Моя мать ждала вместе с детьми на улице. Она была очень расстроена. Она хотела, чтобы Генри пошел по программе защиты свидетелей один. Я же сказала, что какой еще выбор у меня остается, если моя жизнь в опасности?

Меня могли похитить вместе с детьми, чтобы добраться до Генри. Мама начала проклинать Генри, говорить, что он никогда не приносил ничего хорошего, и что именно он втянул нас во все это.

Макдональд сказал, что в таком случае нам вместе с детьми следует собрать вещи. Меня под охраной отвезут домой, где мы соберем вещи. И затем мы исчезнем. То есть немедленно все бросим. Мою мать. Отца. Сестер.

Я не могла поверить, как быстро все происходит. Нам уже никогда не удастся с ними переговорить. Это было смертным приговором.

Маршалы отвезли меня домой вместе с мамой и детьми. Когда мы приехали, там уже находились маршалы. Они приехали на четырех машинах, и при всех имелись винтовки и дробовики.