Славный парень

В четверть первого Тим написал в регистрационной книге: «Мистер и миссис Тимоти Кэрриер», расписался. Ночной портье тем временем пропустил его карточку «Виза» через свой терминал, установив ее подлинность и сняв положенную сумму.

В их номере на третьем этаже сдвижные стеклянные двери вели на балкон, где стояли два металлических стула и столик для коктейлей. От каждого из соседних балконов их отделяло примерно три фута пустоты.

Под угольно-черным небом лежало черное, как сажа, море. Словно серый дым, пена на низких волнах набегала на берег, исчезая на пепельном песке.

К северу от них ветер громко шуршал кронами массивных пальм, заглушая мерный шум прибоя.

Стоя у балконного поручня, глядя на западный горизонт, на невидимую ночью линию пересечения неба и моря, Линда вздохнула:

—  Им теперь без разницы.

—  Кому что без разницы? — спросил Тим.

—  Портье все равно, женаты мужчина и женщина, решившие остановиться в одном номере, или нет.

—  Да, я знаю. Но это нехорошо.

—  Оберегаешь мою честь, так?

—  Я думаю, с этим ты справляешься сама.

Она перевела взгляд с затерянного в ночи горизонта на него.

—  Мне нравится твоя манера разговора.

—  И какая она?

—  Никак не могу подобрать наиболее подходящее слово.

—  И это говорит писательница.

Оставив балкон ветру, они вернулись в номер, закрыли сдвижные двери.

—  Какую выбираешь кровать? — спросил он.

—  Вот эта пойдет. — Она стянула покрывало с одной.

—  Я в определенной степени уверен, что тут мы в безопасности.

Она нахмурилась:

—  А почему нет?

—  Я все гадаю, как он нашел нас около ресторана-кафетерия.

—  Должно быть, он действительно живет где-то рядом с пустырем, на котором зарегистрирован его автомобиль. Вот случайно и увидел, как мы проверяли пустырь.

—  Такие случайности обычно не случаются.

—  Иногда такое возможно. Как говорится, не повезло.

—  В любом случае мы должны быть готовы к неожиданностям. Может, лучше спать в одежде.

—  Я все равно не собиралась раздеваться.

—  Ох. Да. Разумеется, не собиралась.

—  Не надо выглядеть таким разочарованным.

—  Я не просто разочарован. Я в отчаянии.

Когда Линда ушла в спальню, Тим погасил верхний свет. На тумбочке между кроватями стояла лампа с трехпозиционным переключателем, и он включил наименьший накал.

Сидя на краешке кровати, набрал номер таверны, где Руни ещё продолжал работать.

—  Ты где? — спросил Руни.

—  На этой стороне рая.

—  И не надейся к нему приблизиться.

—  Этого-то я и боюсь. Послушай, Лайм, он говорил с кем-то ещё, кроме тебя?

—  Акула в туфлях?

—  Да, он самый. Он говорил с кем-то из посетителей?

—  Нет. Только со мной.

—  Может, он пошел наверх, поговорить с Мишель?

—  Нет. Когда он вернулся, она стояла за стойкой, рядом со мной.

—  Кто-то назвал ему мое имя. И он заполучил номер моего мобильника.

—  Только не здесь. Но ведь твоего номера нет в справочнике.

—  Именно это мне и говорит телефонная компания.

—  Тим, кто этот парень?

—  Мне очень хочется это выяснить. Послушай, Лайм, я давно уже не общался с женщинами, поэтому ты должен мне помочь.

—  Чего-то я недопонял. С женщинами?

—  Подскажи мне, что будет приятно услышать женщине.

—  Приятно? Приятное о чем?

—  Не знаю. О ее волосах.

—  Ты можешь сказать: «Мне нравятся твои волосы».

—  Как ты уговорил Мишель выйти за тебя замуж?

—  Сказал, что покончу с собой, если она мне откажет.

—  В наших отношениях для этого рановато. Я насчет угрозы самоубийства. Должен закругляться.

Выйдя из ванной, умытая и со схваченными заколкой волосами, она выглядела ослепительной. Собственно, такой же ослепительной она и уходила в ванну.

—  Мне нравятся твои волосы, — признался Тим.

—  Мои волосы? Я думаю их подстричь.

—  Они такие блестящие и такие темные, что кажутся черными.

—  Я их не крашу.

—  Нет, конечно же, нет. Я и не говорю, что ты их красишь или у тебя парик.

—  Парик? Они выглядят как парик?

—  Нет, нет. На что они не похожи, так это на парик.

Он решил покинуть комнату. На пороге ванны допустил очередную ошибку — обернулся, чтобы сказать:

—  Хочу, чтобы ты знала, я не буду пользоваться твоей зубной щеткой.

—  Такая мысль не приходила мне в голову.

—  Я боялся, что могла прийти.

—  Вот теперь пришла.

—  Если позволишь мне взять чуть-чуть твоей зубной пасты, я воспользуюсь пальцем вместо зубной щетки.

—  Указательный сработает лучше большого, — посоветовала она.

Через несколько минут, когда он вышел из спальни, она лежала на одеяле, закрыв глаза, сложив руки на животе.

В приглушенном свете Тиму показалось, что она спит. Он прошел к своей кровати как можно тише, сел, привалившись спиной к изголовью.

—  А если Пит Санто не найдет среди всех этих фамилий настоящую?

—  Он найдет.

—  А если нет?

—  Попробуем что-нибудь ещё.

—  И что это будет?

—  К утру я обязательно придумаю.

—  Ты всегда знаешь, что делать, не так ли? — спросила она после паузы.

—  Ты, должно быть, шутишь.

—  Только не держи меня за дуру.

Помолчав, Тим признал:

—  Так уж вышло, что я обычно принимаю правильные решения, когда ситуация становится критической.

—  А у нас ситуация критическая?

—  Еще нет, но к этому идет.

—  А когда никакого кризиса нет?