Славься, Кей! (СИ)

Если учесть, что даже в ИМСЛУКОНе имеют базовые представления о секретности, можно сказать, что события в Красной Линзе — и не секрет вовсе. Надо будет новости за эти дни просмотреть.

— О-о-о! — Почти хором протянула женская часть аудитории.

Лишь отец усмехнулся, оценив напряженное выражение на лице сына:

— Вы говорили про Альер. — Поменял он тему. — Это, случайно, не Ее Высочество Альер ни-Ровено ан-Алехандро?

Роза кивнула. А отец уточнил:

— И ее приемная дочь Женя ни-Ровено ан-Кречет?

Новый кивок. На секунду повисла тишина, лица родителей и сестер принимали все более и более мечтательное выражение. Мама неожиданно подмигнула:

— Сынок, сколько и какого вина мы должны отослать по известному тебе адресу?

А я думал не о винных презентах для Императрицы, а о том, что если удочерение Жени столь широко освещено в Империи, то… То что? А ничего — как удочерили, так и… обратную процедуру организовать недолго. Тем более, в таком информационном обществе, как имперское.

— Кстати… насчет коньячка ты не уточнял, Кей? — Добавил отец.

— Пока нет, пап.

— Это очень важный вопрос, брат! — Вставила Чайка. — Количество заявок на поставки вин у бабушки в последние декады выросло многократно… И будет совсем неплохо, если ты смахнешь песочек с темы реализации и нашей коньячной продукции. А то сидим на дейтановой игле…

— Ты же не забыл, что у тебя доля в нашем с тобой коньячном производстве "Белое Солано Пустыни"! — Поколебавшись, напомнила Клей.

— Сколько, кстати, у меня там осталось?

— Э-э-э… девять процентов. — Клей отвела взгляд. — Берегла, как свои!

— Двадцать. И я увеличиваю продажи наших коньяков в центральном секторе на пятьдесят процентов.

— Эй!

Клей спихнула с колен слегка оторопевшего от такой наглости сноя и, уперев кулачки в боки, наклонилась. Выглядело одновременно и грозно, и потешно.

— Кей, это же я, твоя любимая младшая сестренка! Неужели у тебя поднимется рука, чтобы отобрать у своей кровиночки эти смешные процентики? Десять! Десять процентов! Только из моей к тебе любви, братик! Пылкой сестринской любви! И — как выяснилось — безответной!

— Элементарно, Клей! Ты дашь мне не свои процентики, а процентики Рамира, которого ты, наверняка, пропихнула в совет акционеров. Девятнадцать процентов. Но, разумеется, тогда я не смогу так круто поднять продажи. Стимула, понимаешь, не будет.

— Но это же грабеж! Побойся Духа Пустыни, Кей! Мы с Рамиром и так откладываем каждую лишнюю монетку, собирая на нашу свадьбу! Между прочим, тобой одобренную! Твою долю целесообразно увеличивать, только если ты поднимешь продажи, как минимум, вдвое!

— Клей, сестренка! Да ты дейтаном надышалась! Какой мне интерес поднимать продажи вдвое при моих жалких двадцати пяти процентах акций?!

— Эй-эй! Любимый старший братик! Откуда песком нанесло двадцать пять процентиков?! Речь шла об одиннадцати! У тебя вообще барханы поехали?! Еще и при твоем полном манкировании обязанностями акционера МОЕГО предприятия на протяжении пяти лет!

— Ага! Значит, у тебя блокирующий пакет, сестренка! В таком случае…

* * *

— Это у них надолго, Роз. — Шепнула Квелли ан-Солано, развернув область "привата", включившую Розу и Драгона. — Они давно не виделись — соскучились. Список приглашенных гостей ты уже получила?

— Агась. Как только утрясем список с нашей стороны — пришлем.

— Хорошо! Фамилии в красной зоне… из них можно вычеркнуть не более пяти человек — достаточно важные в нашем секторе люди. В желтой зоне — смело "режь" пятнадцать человек. В белой зоне — сколько угодно, хоть всех. А кто такая "Тайла"? Первый пункт в красной зоне. По сети бродят странные слухи… и видео, связанные с этим именем и именем моего сына. Нет-нет, пойми меня правильно — я совсем не ксенофобка…

— Странно, я ее в списки не вносила. — Нахмурилась Роза, просмотрев листинг. — Но если кратко — это чудовище. Если не убрать — будет скандал. А если убрать — катастрофа.

— Свадьба без скандала — что пустыня без бури. — Вставил Драгон ан-Солано и мечтательно добавил. — Еще б драку хорошую организовать. На ритуальных ножах.

* * *

Тринадцать с половиной процентов — тоже неплохо. С этой мыслью я распрощался с родственниками и закрыл соединение.

— Ну, рассказывай…

И Роза стала рассказывать. А я стал следить за лицом.

Итак, когда Тайла поняла, что привести меня в сознание не получается, а инструментальные средства диагностики выдают полнейшую ерунду, считая меня неживым объектом, то запаниковала ("Кей! Она натурально была в панике! Клянусь! Неконтролируемый тремор конечностей, поверхностное частое дыхание, большие зрачки…") и вызвала Розу.

Как утверждала Роза, Тайла при этом умудрилась переписать несколько своих подсистем, включая блок самосохранения, что вообще-то считалось невозможным, так как относилось к "внутреннему ядру"… И, вообще, переписывать свои программы, это сродни подвигу барона Мюнхгаузена, вытаскивающего себя за косичку из болота (попытку блеснуть знанием классической земной литературы я пропустил мимо ушей).