След Бешеного

У него еще оставалась надежда на тех боевиков Мамеда, что окружали его внутри цеха. Как-никак, а их еще семеро да он с приятелями, итого — десять и все вооружены до зубов: это ли не сила! Аркан даже взбодрился, взял себя в руки и успел выстрелить пару раз куда ни попадя, лишь бы почувствовать, что он может действовать.

Но в этот момент в нескольких местах земляного пола резко вздыбились толстые ржавые железные листы, которыми прикрывались траншеи электро— и теплокоммуникаций цеха. Из-под этих листов встали во весь рост те, кто укрылся там до поры до времени: Ушба, его вечный телохранитель Мамука, Ник, Саша Питерский, Константин Рокотов, Андрей Пятигорский. Последним выскочил из-под железных листов Ростовский. Он замешкался, потому что узнал в летевшем сверху на тросе Бешеного.

«Братишка? Как? Откуда ты здесь?» — промелькнуло в сознании Ростовского; мгновения этих размышлений едва не стоили ему жизни — одна из автоматных пуль, выпущенных беспорядочно стрелявшими боевиками, ужалила его в левое плечо.

Ростовский моментально ответил двумя выстрелами, и тот, кто его ранил, замертво повалился на спину.

К тому времени Бешеный уже спустился на землю и отцепился от троса. На этот раз он сам едва не получил пулю, отвлекшись на бегущую от входа Джулию.

«Господи! Только тебя еще тут не хватало!» — промелькнуло в голове Бешеного, но в следующий момент ему пришлось отвлечься на угрозу с другой стороны: он сделал два выстрела — и два боевика Мамеда отправились в ад.

В этот момент Бешеный заметил, как в сторону Ушбы, одежда которого намокла от кровоточащего послеоперационного шва, направил автомат один из приятелей Аркана. Разворачиваться и стрелять из «Стечкина» было не с руки, и Бешеный, мигом выхватив левой рукой из-за спины десантный нож, взмахнул им, и в следующее мгновение холодная сталь вонзилась в горло Лехи-Хохла, который, отбросив автомат, обхватил шею обеими руками, ткнулся в земляной пол лицом и замер.

Беспощадно строчащего из автомата Мамеда достал из своего «узи» Ушба: очередь снесла Мамеду часть головы, залив все вокруг его кровью и глупыми мозгами. Ростовский увидел, как очередь Семы-Кары угодила в живот Ушбе и того откинуло на землю.

— Ах ты сука! — взревел Ростовский и сделал несколько выстрелов в того, кто посмел попасть в Ушбу.

Ростовский видел, что две пули попали в грудь громиле, но тот продолжал стоять на ногах. Однако Ростовскому было уже не до него: еще двое боевиков противника пытались достать его, и он открыл по ним прицельный огонь, заставив замереть обоих. Не обращая внимания на сочащуюся из плеча кровь, он стрелял и стрелял из своего «Стечкина».

Сему-Кару добил Рокотов-младший, всадив в него почти всю обойму, после чего, прикрывшись листом железа, продолжал стрелять в боевиков. На него тут же перевел огонь последний из оставшихся боевиков Мамеда, пытаясь достать его длинными очередями, и одна пуля ужалила Рокотова в руку, к счастью в левую. Константин, понимая, что находится не под самым удобным прикрытием, замысловато выпрыгнул из-за него и в полете выпустил из своего «Макарова» последние три пули. К его удивлению, автомат боевика захлебнулся: одна из пуль Константина вошла ему между глаз…

Трудно сказать, как в этой страшной кровавой бойне Джулию миновали все пули и как она оказалась вблизи Аркана. Но тот не упустил своего шанса и как зверь бросился на девушку. Левой рукой обхватил ее горло, а правой стал водить керамическим пистолетом из стороны в сторону.

— Не стрелять! Бросить оружие или я ей башку снесу! — заорал Аркан.

— Не стрелять! — выкрикнул Бешеный, медленно опуская свой «Стечкин» на землю.

— Не стрелять! — поддержал его Ростовский и тоже отбросил пистолет в сторону.

И тут произошло неожиданное: Джулия сделала какое-то почти неуловимое движение рукой, и Аркан, разжав ее горло, медленно опустился на колени и неподвижно замер с вытянутой вперед рукой, в которой был зажат пистолет.

Видно, снаружи тоже все было кончено, и в цехе воцарилась тишина, да такая мертвая, что, казалось, пролети муха, и все услышат ее жужжание.

— Я убью тебя, падаль! За всех моих пацанов я тебя кончу! — со злостью воскликнул Ростовский, поднимая с земли свой пистолет.

— Отставить, он должен предстать перед судом! — твердо возразила Джулия, воспитанная на американском уважении к закону и суду.

— Ты еще кто такая, чтобы здесь командовать? — раздраженно спросил Ростовский.

— Андрюша! — крикнул подбежавший к нему Константин Рокотов. — Это же жена Бешеного!

— Жена Бешеного? — удивился Ростовский. — Тогда, сестренка, без базара; только ради тебя! — нехотя согласился он и опустил пистолет.

— Спасибо, Андрюша! — поблагодарила Джулия и тут же повернулась к Бешеному. — Савушка! — чуть не со слезами на глазах прокричала она и бросилась к нему, широко раскинув в стороны руки.