След Бешеного

— Мистер Лайн, хотя вы и определили род их занятий как собирание сплетен и слухов, но я больше работал собственными мозгами, нежели ушами! — Позина начал крепко раздражать этот вальяжный американский «плотник». — Я всегда верил только фактам, а к слухам относился настороженно.

— Здравая позиция. Мне она симпатична и близка. Простите, если мои вопросы были вам не очень приятны. Грех было не воспользоваться такой редкой для меня возможностью — припасть к первоисточнику.

Роджер встал и крепко пожал Позину руку.

— Юджин, спасибо за вкусный обед в прекрасной компании. Мне пора. А вам, господин Позин, я обязательно позвоню, как только что-то для вас узнаю.

Роджер сел в пикап и отбыл. Палугин подвез Позина на своей машине к остановке автобуса, идущего в Нью-Йорк. Больше о Роджере и Бешеном они не разговаривали.

Палугин вовсе не преувеличивал, говоря о том, что его знакомый — суперагент. Роджер Лайн был одним из самых опытных и высокопоставленных работников ЦРУ. Он много лет провел «в поле», то есть на оперативной работе, а потом возглавлял самые сверхсекретные департаменты этого зловещего ведомства. Хотя формально в настоящее время Лайн находился в отставке, но, как он любил повторять, «всегда держал руку на пульсе мировой политики» и был одним из самых доверенных и уважаемых консультантов руководителей ЦРУ. Роджер, редкий эрудит, обладал от природы феноменальной памятью и без преувеличения являлся одним из самых информированных людей на земле.

Лайн был инициатором и одним из создателей сверхсекретной организации, объединявшей наиболее влиятельных лиц в американском обществе. Это вовсе не был клуб богатых людей. Там не смотрели на количество нулей в банковском счете.. Главным считалось другое — признавал ли потенциальный член организации идею мирового господства США и то, что наступивший двадцать первый век должен стать веком США, и насколько готов человек беззаветно этим идеям служить.

Члены организации «Наследие Америки», а именно так она называлась в секретных документах, очень напоминали оголтелых безумцев-большевиков, которые, опьяненные победой в России, грезили о мировой революции и создавали международные союзы для ее подготовки.

Организация Роджера и его последователей не имела жесткой структуры, но ее членов объединяла общая главная цель — Великая Америка, повелительница всей Земли. Они не давали никаких клятв, — слишком много лет знали друг друга, несколько сотен человек — бывшие и действующие крупные работники ЦРУ и ФБР, отставные генералы и адмиралы, сенаторы и губернаторы, банкиры и журналисты, а также, естественно, некоторые крупные бизнесмены. Все единодушно откровенно презирали разгильдяя и бабника Клинтона, но и новый Президент Буш был для них излишне либерален. Им требовался Президент, который проводил бы максимально жесткий курс по отношению к двум потенциальным соперникам США на мировой арене — Китаю и России.

Члены организации «Наследие Америки» избегали публичности и всегда предпочитали действовать из-за кулис.

Любопытно, что организация «Наследие Америки» терпеть не могла Орден масонов, видя в нем опасного конкурента в борьбе за мировое господство, однако открытой конфронтации с могущественным Тайным Орденом пока избегала.

Отъехав на своем дребезжащем грузовичке с десяток миль от городка, где обитал Палугин, Лайн включил радиомаячок.

Часа через два он свернул с хайвэя и подъехал к захудалому придорожному мотелю номеров на двадцать. Мотель был устроен так, что машины постояльцев парковались непосредственно перед дверью в снятый ими номер.

Оплачивая номер за сутки и беря ключи, Роджер выразил свое неудовольствие слишком высокой, по его мнению, ценой. Администраторша, дородная негритянка средних лет, промолчала и, вздохнув, закатила глазки. «Вечно эти фермеры всем недовольны», — про себя подумала она.

Взяв в автомате две банки пива, Роджер отправился к себе в номер, где с помощью специального прибора на всякий случай проверил, нет ли в комнате подслушивающих устройств. Такие мотели регулярно использовались частными сыщиками для установления факта супружеской неверности. «Жучков» в номере Роджера не оказалось.

Он открыл банку, глотнул пива, закрыл глаза и стал ждать.

Примерно через час в дверь его номера осторожно постучали. Роджер встал и отпер дверь.

— Ты не заставил себя ждать, Эндрю.

— Я засек твой маячок часа полтора назад, но попал в небольшую пробку.

Вошедший мужчина, на вид лет шестидесяти, был низкоросл, косолап, пузат, вдобавок ко всему, на его носу-картошке как-то криво сидели очки с толстыми стеклами. Потертая одежда висела на нем мешковато. Всем своим видом он напоминал пенсионера-бухгалтера из какого-нибудь провинциального русского городка. Между тем Эндрю Уайт, давний коллега и в прошлом подчиненный Лайна, был одним из самых блистательных аналитических умов ЦРУ.

Без малого сорок лет назад он, ученик слесаря, пришел в дом Роджера ремонтировать сантехнику. Если Роджер, убежденный холостяк, и испытывал к кому-нибудь, кроме своих кровных родственников, какие-то теплые чувства, то это был Эндрю Уайт.