След души

Сэм продолжил свой диалог с воображаемым другом. Я смотрела на все это сквозь призму своего сознания и потихоньку начала осознавать, где я. Психиатрическая клиника. Я замедлила шаг. Хотелось закричать не своим голосом. Психушка! О, Господи. Главное себе не врать. Я в дурдоме. Не в Вене, в Москве, в 2007 году, после алкогольного психоза. Надо выяснить причину. Все будет хорошо.

Я огляделась вокруг. Все на нейролептиках и на всех один врач, который всем помогает, как может. Лишенная каких-либо эмоций я побрела в палату. Отсюда было видно окно Окраша. Он сидел в своем мрачном кабинете в старом белом халате, тихо курил и смотрел на выцветшую черно-белую фотокарточку маленькой девочки с надписью «ПАПЕ ОТ ВЕРЫ, 1976 г.». Он смотрел на нее сквозь время, неподвижно, слегка перебирая пальцами, как будто наигрывал мелодию, отдаленно напоминающую вальс.

Глава третья. Он

Тревожные мысли создают маленьким вещам большие тени…

Шведская пословица

Центр Реабилитации

Москва

2007 год

Четверг. День четвертый

Новая палата. Никаких мух. Только шелест листвы из колонок встроенной в стены стереосистемы и идеальная чистота вокруг. Деньги решают все. В платной палате чувствуешь себя совсем по-другому. Свободнее что ли. Уже вроде ты не внутри системы, а над ней.

Я лежала и рассуждала о прошлом. Среднестатистический человек, вспоминая прошлое, руководствуется одними и теми же принципами – «все к лучшему» или «даже если бы у меня и была такая возможность, я бы ничего не изменил», но представьте, что некоторые события из вашего прошлого никогда бы не произошли. Например, вы бы не поступили в вуз, в котором учитесь, или не помогли бы другу, который попросил вас о помощи, или не устроились на работу, на которой вы сейчас работаете, или, наконец, если бы вы просто не родились? Каким бы был мир? Другим? Или таким же? Как наши поступки влияют на окружающих нас людей? Но больше всего я задавалась вопросом «Почему люди лгут?».

Наши представления о природе человека, его мотивах и восприятии действительности меняются на протяжении всей жизни. Неизменным остается только одно. Человек остается человеком. В любой ситуации, в любых обстоятельствах он продолжает быть частью животного мира, подчиняется законам природы. Человеческое поведение – это константа, на которой строится наше общество.

Хоть прогнозы мои и были практически совершенны, планы, которые я строила, в очередной раз разрушились. Спустя полгода после ситуации с ИП мне стали сниться кошмары. Вы, наверное, тоже иногда просыпались с чувством, что должно произойти что-то ужасное. Страх поглощал вас, но вы одновременно осознавали неизбежность этих событий. И в этом нет ничего сложного, никакой мистики, никакой экстрасенсорики и, Боже упаси, ясновидения. Логика и холодный расчет, ну и иногда, конечно, сердце могло барахлить. Это часто раздражало, но с этим поделать я ничего не могла. Ситуация с тем же самым Борцовым была предсказуема, зная его анамнез, я ждала этого срыва, но тогда мне очень хотелось верить, что я ему могу чем-то помочь, и я до последнего не теряла надежду. После того случая на работу меня не брали. Пришлось устроиться секретарем. Ничего не имею против этой профессии, но я явно была не на своем месте.

Монотонная работа по приему звонков и отправке документов постепенно вытягивала из меня жизнь. Я старалась быть хорошим работником. Не опаздывала и не уходила, пока не выполню все поручения шефа. Выглядела, естественно, всегда хорошо и светилась белоснежной улыбкой. Но количество кофе, которое я выпивала в течение дня, могло бы убить лошадь. Темно-синие мешки под глазами я регулярно маскировала несколькими слоями корректора и хронически не высыпалась. Звонки, звонки, звонки – и так до бесконечности. Огромные архивы документов, неразобранные почтовые конверты, электронные письма – все это создавало легкую атмосферу безумия. Мне казалось, что я в чистилище, и я здесь застряла. Взрослые мужчины и женщины ходили по коридорам, отрывали и закрывали двери, стучали по клавишам клавиатуры, пили кофе и улыбались друг другу, но никто толком никого не знал.