След хищника

– Убедительно, не так ли? – спросил я. – Мы имеем дело с практиком.

– С кем?

– С практиком. Извините, мы в «Либерти Маркет» называем так человека, который регулярно занимается похищениями. Как взломщик сейфов или мошенник. Его работа.

– Да, – согласился Иглер. – У нас есть практик, и у нас есть вы.

Интересно, знает ли этот Джузеппе-Питер о существовании «Либерти Маркет»?

– Его постоянного противника, – сказал я.

Иглер чуть ли не захихикал.

– Смею предположить, что из-за вас ему в Италии стало жарковато, когда кругом появилось полным-полно его портретов. Это прямо ирония судьбы – перебраться в Англию, чтобы снова напороться на вас. Он бы обалдел, если бы узнал.

– Смею предположить, что он узнает, – сказал я. – Существование «Либерти Маркет» – не тайна, хотя мы и не рекламируем себя. Любой опытный похититель когда-нибудь да слышал о нас. Возможно, вскоре мы столкнемся наряду с требованием выкупа с условием не привлекать полицию и «Либерти Маркет».

– Я имею в виду персонально тебя, парень.

– Ого! – Я помолчал. – Нет, это он вряд ли узнает. Он только раз видел меня в Италии, но не здесь. Он не знал тогда, на кого я работаю. Даже не знал, что я англичанин.

– У него припадок будет, когда он найдет свой фоторобот еще и тут, в Англии. – Иглер самодовольно усмехнулся. – Даже если мы его не поймаем, мы быстро загоним его туда, откуда он явился.

– Понимаете, – осторожно сказал я, – вы с Пучинелли оба могли бы распространить эти снимки среди людей, близких к скачкам, а не только по полицейским участкам. Ведь многие проходимцы с виду кажутся вполне порядочными гражданами. Оба похищения, которые мы уверенно можем отнести на его счет, связаны со скачками. Там есть люди, которые должны знать его. Кто-нибудь где-нибудь да знает. Может, напечатать его портрет в газетах, посвященных скачкам?

– Жаль, что я не могу обменяться замечаниями с твоим приятелем Пучинелли, – сказал Иглер. – Иногда мне кажется, что полицейские процедуры скорее препятствуют обмену информацией, чем способствуют ее распространению. Даже в Англии какому-нибудь графству довольно трудно выбить информацию из другого графства, чего уж говорить о полицейских из разных стран в Европе.

– Не вижу, почему бы и нет. Я могу набрать его номер. По крайней мере, у вас тут будет переводчик.

– Позвонить в Италию? Это дороговато, парень.

– А-а. – Я уловил в его голосе нежелание большинства англичан звонить на континент – как будто само по себе это было опасным и трудным делом, а не просто кнопки нажимать.

– Если я захочу узнать какие-нибудь подробности, – сказал Иглер, я попрошу тебя переговорить с ним. То, что я узнал от тебя, проходит под заголовком «информация, полученная из неустановленного источника».

– Я весьма рад.

Он хихикнул.

– Сегодня утром тех трех бандитов будут судить. Под стражей они сидят уже неделю. По-прежнему ничего не говорят. Я дал им отлежаться, пока слушал все записи, но сегодня, после того, что ты мне рассказал, я им задам жару.

Глава 15

Иглер таки вскрыл свои устрицы, но жемчуга там не оказалось. Он, как и Пучинелли, сделали вывод, что никто из арестованных не знал Джузеппе-Питера до того, как тот завербовал их в пабе.

– Джузеппе-Питер говорит по-английски? – спросил я.

– Да, похоже на то. Достаточно, чтобы общаться. Хьюлитт неплохо его понимал.

– Кто такой Хьюлитт?

– Бандит. Голос на той пленке с требованием выкупа. У Хьюлитта список преступлений длиной с руку – но все грабежи, ничего общего с похищением. Остальные двое такого же типа – взламывали дома, крали серебро и антиквариат. В конце концов они назвали свои имена, как только поняли, что мы взялись за них всерьез. Теперь они занимаются тем, что валят все на Питера, но они мало о нем знают.

– Им хоть что-то заплатили? – спросил я.

– Говорят, что нет, но врут. У них есть что-то на счету, просто обязано быть. Это ж и ежу понятно.

– Догадываюсь, что этот Джузеппе-Питер в дом в Итченоре не звонил.

Иглер молчал как партизан. Я понял, что он смущен.

– Он позвонил, – предположил я, – и напоролся на полицейского?

– Ну... тут звонил кто-то неизвестный.

– Но вы хоть записали?

– Все, что он сказал, – покорно ответил Иглер, – было «привет».

Мой молодой сотрудник подумал, что это кто-то из участка, и ответил соответственно. Тот, конечно же, повесил трубку.

– Тут уж ничего не поделаешь, – сказал я.

– Да.

– Хьюлитт сказал, как Джузеппе-Питер вышел на него? Ведь не подойдешь же к любому в английском пабе и не предложишь ему совершить похищение.

– В этом смысле Хьюлитт молчит буквально как камень. Из него никоим образом не вытянешь, кто подтолкнул его к этому. Кое-чего, парень, уже никак не раскопать. Скажем только, что в Лондоне, там, где живет Хьюлитт, много итальянцев, но вряд ли он ткнет пальцем хоть в одного из них.

– М-м, – сказал я. – Это понятно.

Я позвонил Алисии, чтобы справиться о ее здоровье. Ее тревожили две вещи: собственные планы насчет возвращения на скачки и та ситуация, в которой оказались Миранда и Доминик.