След крови. Шесть историй о Бошелене и Корбале Броше

— Но могу поспорить, у тебя есть такой же. На пару недель мне вполне хватит.

Апто внезапно рассмеялся:

— Ошибаешься! Я только что сломал себе хребет! И ничего не чувствую ниже шеи! Ха-ха-ха! Ты проиграл!

— Правда? — нахмурился одержимый демон.

— Правда! Собственно, я никогда еще не был столь бесхребетным, как сейчас!

— Врешь!

— Ладно, — согласился Апто, — возможно, я преувеличил. Но это ничего не меняет. Я сломал себе спину и, вероятно, умру здесь, брошенный и покинутый всеми друзьями. Жуткая смерть. Знаешь, будь ты милосердным богом, ты мог бы…

— Убить тебя? Но я ведь не милосердный бог!

— Нет? Проклятье. Значит, я обречен.

Демон снова широко улыбнулся:

— Да, обречен. У тебя больше не осталось слушателей! Ты совсем один! Забыт! Брошен! — Демон, шаркая, направился прочь. — Нужно найти другого, — прошептал он. — Другого… до чего же права была мама! Почему я ее не слушал? Я никогда никого не слушаю… Ну почему? Почему?

Апто прислушался к его удаляющимся шагам. Наконец наступила тишина.

— Проклятье, — пробормотал он, садясь. — Еще бы немного — и все.

— Получилось! — крикнул Борз Нервен. — Получилось! Я снова могу говорить! И петь! О-ля-ля-ля!

— Крошка снова вырвет ему язык, — проворчал Крошка. — И все будут аплодировать стоя.

Борз Нервен захлопнул рот и спрятался за полки.

— Мы забываем, из-за кого вообще оказались здесь, — сказал Стек Маринд. — Из-за негемотов! — Он повернулся к Шарториал Инфеланс. — Госпожа? Можете провести нас в тронный зал?

— Да, конечно, но, боюсь, там будет много, очень много стражников…

— А если вы воспользуетесь вашей властью?

Немного подумав, женщина кивнула:

— Да, можно убедить их, что речь идет о некоей особой аудиенции. Но для этого мне придется переодеться.

— Советую так и сделать, — ответил Стек. — А потом вернетесь сюда, когда будете готовы. — Он взглянул на Тульгорда Виза. — Мазь действует, но костям все еще нужно время, чтобы как следует срастись.

— Уже скоро, — пообещал Смертный Меч. — Я чувствую, как теплеют мои ноги. Они и в самом деле заживают!

— Хорошо, — кивнула Шарториал.

Наклонившись, она поцеловала Стека Маринда и поспешно вышла.

Борз Нервен подошел на несколько шагов ближе:

— Я спою об этом, Стек Маринд. О любви, которой нипочем оковы, решетки и запертые двери, а также непременно упомяну, что ты уже несколько недель не мылся, да и на вид весьма невзрачен.

— Это не его язык, — сказал Мошка. — Чей-то чужой.

Борз Нервен пожал плечами:

— Даже если и так — то что с того? Их тут валялось множество. Да и сам хорош: посмотри на свой новый глаз!

— А что с ним такое? — нахмурился Мошка.

— Интересно, где ты сумел отыскать дохлого козла?

— Это глаз демона! — заявил Мошка. — И я вижу им всякое демоническое!

— Какое еще демоническое? — спросил Борз.

Мошка обвел вокруг рукой:

— Естественно, то, что видят демоны. Вон тот стол, те стулья…

— Я тоже их вижу.

— Но я вижу их так, как видят демоны!

— Разве что одним глазом.

Мошка сжал кулак:

— Ничего, я вырву себе второй глаз и найду еще один глаз демона!

— Возможно, — кивнул Борз и пожал плечами. — Хотя я в этом вовсе не уверен.

— Смотри, Крошка, у Мошки козлиный глаз! — засмеялся Блоха, показывая пальцем. — Ха-ха!

— Это не козел! Это демон!

— Он хоть работает? — спросил Борз Нервен.

Мошка уныло потупился:

— Будет. Скоро.

— Крошка завтракает козлами и обедает демонами. Крошка ужинает драконами.

— А потом всю ночь восседает на толчке, — добавил Борз Нервен.

Стек Маринд фыркнул и с любопытством взглянул на поэта:

— Весьма своеобразно. Интересно, что за снадобье ты проглотил помимо того, которое чудесным образом излечило твой язык?

— Снадобье, которое заставит Крошку убить поэта, — сказал Крошка.

— Именно таков творец, который знает себе цену, Крошка Певун, — ухмыльнулся Борз Нервен. — Нет оружия острее таланта, нет взгляда острее, чем у творца, освобожденного от оков. Попробуй только еще раз меня оскорбить или мне угрожать, и я позабочусь, чтобы с тебя живьем содрали кожу, чтобы тебя высмеяли в тысяче песен, чтобы тебя передразнивали десять тысяч мимов и двадцать тысяч клоунов. Я позабочусь, чтобы…

— Пожалуй, тебе стоит остановиться, — посоветовал Стек Маринд, — пока этот безмозглый головорез не поступил так, как поступают все безмозглые головорезы.

— Как именно? — заинтересовался Борз Нервен.

— Да, — спросил Крошка, — как именно?

— Естественно, они убивают творца.

— Да, как раз это и намерен сделать Крошка.

— В самом деле? — рассмеялся Борз. — Значит, Крошка Певун, ты всего лишь безмозглый головорез?

— Крошка не безмозглый. И Крошка не головорез. Крошка не безмозглый головорез.

— Значит, ты все-таки не станешь меня убивать?

Нахмурившись, Крошка взглянул на Мошку, но Мошка был занят тем, что мелко семенил ногами, прикрыв одной рукой здоровый глаз и выставив другую вперед, чтобы ни на что не наткнуться. Крошка посмотрел на Блоху, но тот лишь улыбнулся и махнул рукой.

Тульгорд Виз застонал и, морщась от боли, медленно поднялся на ноги, затем выпрямился и тяжело выдохнул.

— Я почти готов, — объявил он.