След мстителя

— Разговор у меня служебный, — и, понизив голос, добавил: — Я с Лубянки. У меня сообщение, так сказать, не для посторонних ушей.

Милиционер растерялся. Дубинку опустил. Кивнул в сторону выхода:

— Коль такое дело… Пошли!

Вместе направились из павильона. Охранник, увидев их, злорадно ухмыльнулся. Обошли здание вокруг, милиционер толкнул неброскую дверцу. Кивнул на нее:

— Видите, в каких условиях приходится работать?..

Помещение действительно было невзрачное. В другое время, возможно, Александр сержанту и посочувствовал бы. Но теперь было не до того. Он схватил телефонную трубку. Выжидательно взглянул на сержанта:

— Прямой?

— Через «восьмерку».

Харченко начал лихорадочно накручивать номер. Раз, другой… Всякий раз сбрасывало после первых трех цифр.

— Я вот все думаю: как на Лубянку агенты дозваниваются, если там все время занято? — дежурно пошутил милиционер.

— Не беспокойся, кому надо, дозвонится, — процедил Александр.

Ему было не до смеха. И уж подавно не до шуточных потуг постового.

Наконец прошел длинный гудок.

— Слушаю.

— Леонид Васильевич?

— Сейчас даю трубку.

— Слушаю, Буераков.

— Леонид Васильевич, я звоню вам из отделения милиции. Прикажите, пожалуйста, сержанту, который меня привел, на пару минут выйти из помещения.

— Кто это говорит?

— М-м… Как бы это… Небезызвестный вам украинский продукт питания.

— Понял. Дайте трубку милиционеру.

Отставной майор протянул трубку ошалевшему от такой наглости сержанту. А сам подумал при этом, что нехорошо получится, если Буераков произнесет слово «Петровка» вместо «Лубянка».

Милиционер слушал всего несколько секунд. Потом с готовностью повторил:

— Понял, товарищ полковник. Оставить на несколько минут…

Оставшись один, Александр зачастил:

— Говорит Сало. Только что у Хованского входа на ВДНХ была стрельба. Убиты два человека. Один из них — распространитель наркотиков, я его не знаю. Второй — человек, который оказался замешан в это дело абсолютно случайно. Его звали Сергей Иванушкин. Стреляли люди, каким-то образом связанные со Стилетом. Я тоже там был, но успел убежать. У меня пока все.

— Понял. У вас проблемы?

— Надеюсь, что нет.

— Понял. — Буераков чуть помедлил. Потом спросил осторожно: — В нашем деле прогресс есть?

— Намечается. А у вас для меня информация новая имеется?..

— Ничего особенного. Завтра позвоните?

— Как получится. Во всяком случае, ночевать собираюсь дома. Так что если до утра я вам понадоблюсь…

— До свидания.

Следователь говорил намеками. Его можно было понять. Он и в самом деле здорово рисковал, связавшись по этому поводу с Харченко.

С другой стороны, Александр не был до конца уверен, что Буераков не ведет какую-нибудь хитрую игру. Кто, их знает, этих сыщиков-интеллектуалов, которые по бумажкам способны вычислить убийцу?

Сержант со скучающим видом сгорал от любопытства под дверью.

— Спасибо, — вежливо произнес Александр. — Благодарю за помощь.

Мелькнула мысль: интересно, а в других странах, которые принято именовать цивилизованными, представься человек сотрудником спецслужб, ему тоже полисмен поверит без предъявления документов или же нет?

Следующая мысль его расстроила: забыл спросить у Буеракова едва ли не самое главное на данный момент: кому принадлежит «мерседес», из которого стреляли и номер которого он держал в голове. Но возвращаться в отделение не стал: а ну как у сержанта проснется бдительность и он спросит-таки удостоверение.

Побрел по направлению к метро. Уже пройдя полпути до выхода, остановился. Он вдруг вспомнил один недавно состоявшийся разговор и прозвучавшую в нем информацию, которая, вполне вероятно, могла ему сейчас пригодиться. Помнится, стояли не так давно они с мужиками у Наташкиного окошка и кто-то рассказал, что…

Мысль показалась удачной. И Харченко круто повернул обратно. Вот только в каком павильоне продается то, что ему нужно?

Поймал за руку какого-то мальца, который, чувствовалось, ориентируется здесь достаточно уверенно. Показал ему долларовую бумажку.

— Слушаю вас, — с готовностью подтянулся малец.

— Где тут у вас военной и спецназовской атрибутикой торгуют?

Малец нахмурился соображая. Потом просиял:

— Это во-он в том павильоне. Видите, слева?..

— Пойдем, проводишь.

Малец было хотел отказаться, но, покосившись на «зелененькую», которую Александр по-прежнему держал в руке, вздохнул:

— Пойдемте, проведу.

Вдвоем они втиснулись в толпу у входа в какой-то павильон, поднялись на второй этаж, прошли направо. Увидев витрину, Харченко сунул зеленую бумажку провожатому и тут же забыл о нем.

Тут действительно чего только не было!

В то утро у «реаниматора» мужик рассказывал-возмущался, что бандюгам нынче раздолье — все для них имеется в открытой продаже. И прав ведь оказался! Тут была униформа-«камуфляжка» для любой погоды и времени суток, лежали наручники нескольких модификаций, маски, дубинки…

— Это у вас можно приобрести? — небрежно поинтересовался Харченко.

— Кроме спецсредств.

— И это правильно, — усмехнулся Александр. Он парня понял: все решаемо в этой жизни.