След на воде

Витька, кстати, все это время маячил неподалеку немым укором. Было как раз время его вахты, а суровый боцман не счел синяк уважительной причиной для освобождения от работы. «Фингал делу не помеха, — сказал он коротко, увидев живописную Витькину морду на утреннем разводе. — Меньше будешь на берег заглядывать».

Так что, все время, что я топталась, высматривая возвращающегося на корабль Захарова, Витька болтался рядом, рассеянно возя тряпкой по перилам лестничного ограждения. Фингал был отчетливо виден из любой точки на палубе. Мне было неловко, как будто я имела к этому самое непосредственное отношение.

Димыча я так и не дождалась. Когда время уже совсем поджимало, я бегом влетела в каюту, переоделась в форму и также бегом явилась в ресторан, удостоившись неодобрительного взгляда Володина.

К моему огромному удивлению он ничего мне не сказал, хоть я и опоздала минут на десять. Что-то непонятное твориться с нашим Андрюшей. То орет из-за каждого пустяка, то смотрит сквозь пальцы на явные нарушения. Рассеянный стал и как будто все время испуганный. Неужели, все еще от убийства отойти не может?

Димыч бегом вбежал по трапу перед самым отходом. Мы уже первых туристов кормили, когда я мельком взглянув в окно, заметила его, спешащего на теплоход.

Увидев старпома, так и простоявшего с утра на палубе, Димыч обрадовался, и принялся что-то ему говорить, время от времени рубя кулаком воздух. Старпом кивал, соглашаясь.

Явившись в свою вторую посадку на обед, довольный собой Димыч первым делом пришел на нашу станцию и сказал небрежно:

— Если хочешь, приходи после обеда на корму. У меня есть просто потрясающие новости.

— А наши потрясающие новости ты уже знаешь? — не осталась я в долгу. — Вадим тебе рассказал?

— Нет, ничего он мне не рассказывал, — насторожился Димыч. — Давай выкладывай.

Я вкратце рассказала ему про наш вчерашний визит в каюту Анны Браух. Выражение лица у Димки менялось просто на глазах: от рассеянно-высокомерного до сосредоточенного. А когда я закончила, передо мной стоял опер Захаров в лучшей своей ипостаси, готовый к немедленным решительным действиям, с горящими от неожиданного озарения глазами.

— А где она сейчас? — спросил он нетерпеливо.

— Кто? Анна? Не знаю, в каюте ее нет.

— Да не Анна! Ее-то, конечно, нет. Парикмахерша эта где?

— В Кедровке, — ответила я и опять ощутила тоску во всем организме. Мы, определенно, допустили какую-то страшную ошибку.

— Как в Кедровке? — заорал Димыч, испугав двух тихих швейцарских бабушек за ближайшим столом. — Почему?

— Ее старпом ссадил утром. Она ему вчера попалась на глаза, когда по теплоходу болталась пьяная, он разозлился ужасно и утром ссадил. Как только к берегу пристали. Она сразу после тебя сошла.

— Идиот! — схватился за голову Димыч и с надеждой посмотрел в окно.

Надежда оказалась напрасной, теплоход «Михаил Зощенко» давно уже был на середине реки, продолжая движение к конечному пункту туристического маршрута.

— Убью гада! — пообещал Димыч и бегом бросился на выход.

Глава 18

После обеда на корме досталось всем. И отсутствующему старпому, и нам с Катей, и даже Вадиму за то, что не рассказал обо всем вчера вечером.

— Да о чем рассказывать-то? — орал в ответ Вадим. — Я пошел посмотреть тетку на предмет явных признаков сумасшествия. Никаких признаков там нет. Максимум алкоголизм. Обыкновенная пьяная баба. О чем я тебе должен был рассказать?

— О том, что баба эта не та, вот о чем!

— Да я-то откуда знал, что она не та? Я эту парикмахершу раньше в глаза не видел.

— Но девчонки же тебе сказали.

— Да чего они сказали-то? Блеяли, как две овцы: Михална, Михална… Что я должен был из этого понять?

На овец стоило бы, конечно, обидеться, но было не до того. Очень уж страшно сейчас Димыч выглядел.

— Ты почему ко мне сразу не пришла? — накинулся Захаров на меня.

— Я хотела тебе утром рассказать.

— Хотела она, — скрипел он зубами. — Вот где теперь эту бабу искать прикажете? А если она уже слиняла из этой Кедровки? Если менты местные ее не найдут?

— А они ищут?

— Ищут. Я с ними по рации связался, когда этот идиот теплоход разворачивать отказался. Ищут. Главное, чтобы она еще там была.

— Из Кедровки не так-то просто уехать, — подала голос Катя. — Там же глухомань, автобусы не ходят. Надо ждать, пока судно какое-то мимо пойдет. Или с местными договариваться, чтобы на моторке отвезли. Но их еще уговорить надо.

— Вот не дай бог уговорит, — потерянно пробормотал Димыч. — Мы тогда ее вообще не найдем.

— Да не повезет ее никто, не бойся. Это знаешь, как надо уговаривать! Только если вопрос жизни и смерти…

— Боюсь, у Михалны вашей как раз такой случай. Как раз вопрос жизни и смерти. А что вы на меня так удивленно смотрите? По-вашему, соучастие в убийстве не достаточно веский повод слинять любым возможным способом?

— В убийстве? — я не верила своим ушам. — Михална — соучастница убийства?

— Ну, по крайней мере, одного-то точно.

— Одного? А разве их было несколько?

Димыч обвел наши удивленные лица недоуменным взглядом и аж присвистнул.