След Охотника (СИ)

Когда за ними закрылась дверь, Морана подождала несколько минут, потом размяла плечи, словно личина хорошей девочки давила на них.

— Тебе город не кажется странным?

Глейн только кивнул, он смотрел на улицу в окно. Так бывало в городах, но только по праздникам. Много пьяных, которые едва держались на ногах. Конечно, можно увидеть в городе пьяниц в разгар дня, но обычно это люди, которые больше пьют, чем работают. Они хуже одеты, потому что все заработанное спускали на выпивку. Эти же выглядели так, словно дела у них шли в гору независимо от того, пили они или нет. Много вычурно одетых женщин, которые где-то в толпе или на картинках видели графинь и теперь пытались блеском украшений походить на них.

— Не понимаю, — Глейн со вздохом оторвался от окна. — Мне говорили, что тут убивают постояльцев. Как это может быть связано?

Морана сидела на кровати, откинувшись назад, распутывала волосы из косичек, предложила:

— Меня спроси.

— Хорошо, госпожа ведьма, подскажите, что не так и не напрасно ли я трачу тут время?

— Руку покажешь?

— Что, за объяснения? — не понял Глейн.

— По дружбе же, — Морана улыбнулась, сладко потянулась и начала снимать платье, под ним оказалась легкая рубашка и еще несколько юбок. Глейн сел на край кровати, поднял рукав до локтя. Морана устроилась напротив, мягко взяла его руку. На ведьм не действовали ни крест, ни защита. И ошейников на них надевать не получалось, они ведь по-прежнему оставались людьми. Поэтому церковь их боялась и истребляла своими силами, Охотники же их без необходимости не трогали, боялись рисковать, перепутав ведьму с простой девушкой. Ведь им, в отличие от инквизиции, грозило за это наказание.

Морана кончиками пальцев провела по руке, хмыкнула:

— Пришел бы ко мне, срослось бы в два раза быстрее.

— К тебе дорого, — проворчал Глейн. Морана второй рукой взъерошила его волосы, потом свои, поднялась разобрать кровать, сбить простыни, объяснила, не отрываясь от дел:

— Ты сюда пришел, потому что пропадали люди? В город входили, а потом не видел их никто.

— До города еще добраться надо. Да и он большой, кто скажет, в этом месте люди остановились или нет?

— Ну, тебе настучали, что отсюда куда-то отправляют людей, местная власть закрывает на это глаза, а город жирует, ничего при этом не делая.

— Ну… да, именно это мне и сказали, — своей неуверенностью Глейн показал, что знал намного меньше. Нечего притворяться перед Мораной, сейчас у них цели одинаковые, иначе они не оказались бы в одном и том же трактире среди огромного города.

— Глейн, ты бы за сколько человека продал? — закончив с кроватью, Морана легла поверх одеяла, потянулась. — Ах да. Ты бы не продал. Сколько вам за каждую голову платят?

— Смотря за кого. Есть ведь разница — упырь или оборотень. Монстр, который коней жрет в один глоток, или вампир, которому хватит крестом по морде дать.

— Люди — самое дешевое и в то же время самое дорогое мясо. Я тут от Кроноса. А впрочем, я в последнее время только по его велениям и мотаюсь. Удобно устроился, надо сказать, и девушка в постели, и служанка на земле.

Глейн глянул скептически, потому что кто тут хорошо устроенный — так это Морана. Та изобразила наигранное возмущение, надула губы и сложила руки на груди.

— Продолжай, — кивнул Глейн.

— Кроносу не нравится, что происходит в этом городе, потому что это происходит без его ведома.

— Очень многое происходит без его ведома, — фыркнул Глейн.

— Ну да. Но подозреваю, что это кто-то из его подчиненных. Кронос недосчитывается своих денег.

— Зачем ему деньги в аду?

— Глупый Глейн, а за души люди, по-твоему, что просят?

— Кому-то продают чужие души? — понял Охотник.

— В точку. Ложись в кровать, мы с тобой выглядим как два простака, которых долго еще не хватятся. Ты очень хорошо притворялся, да и я не промах. Ночью за нами придут. Ты как, сразу их убьешь или подождешь, чтобы узнать, при чем тут я и Кронос?

— Подожду, — ответил Глейн нервно. Это очень рискованно — если его скрутят, то могут увидеть крест. Если дело и правда плохо, а люди виноваты в чем-то перед церковью, то Глейна убьют сразу, как опасную крысу.

Глейн не взял с собой ни ножа, ни пистолета. Он думал, что столкнуться придется с людьми, и там все решит закон, а ему не придется убивать. Но нельзя и сказать, что он не был готов к неожиданностям.

Немного подумав, Глейн залез под одеяло, но постарался держаться края, и Морана тут же выпихнула его обратно.

— Глейн, вот сразу видно, что секса у тебя не было. Раздевайся.

Глейн скинул теплый кафтан, остался в рубашке.

— Совсем раздевайся.

— За нами придут. А у меня крест на шее, у тебя клеймо на груди, — проворчал Глейн.

— Хм… И правда. Будем считать, что тебе многого не нужно.

Какое-то время Морана молчала. Глейна клонило в сон, хотя последние три недели он отсыпался за три года бродячей жизни.

— Глейн, ведь вот в одной кровати лежим. Неужели ничего не екает внутри? Я совсем для тебя пропащая?

— Я просто знаю, чья ты женщина, и очень не хочу, чтобы меня при жизни в котле пару недель проварили.

* * *