След орла (СИ)

Тихий шелест крыльев возвестил о появлении Нанду. Видимо, какое-то время он еще раздумывал, стоит ли участвовать в авантюре, и все же принял решение в пользу Мары. Уселся с другой стороны окна и замер. Что ж, по крайней мере, Мара будет уверена, что все это ей не приснилось. Советник из ее друга был никакой, но всегда проще разделить опасения хоть с кем-нибудь.

Эдлунд был не один. И пусть пока в кабинете царило молчание, Мара уже учуяла знакомый запах духов. Мисс Вукович. Когда-то она казалась девочке чересчур строгой и даже свирепой, но теперь это был единственный взрослый во всем Линдхольме, кому могла доверять новообретенная директорская дочь. Железная леди, несгибаемая. Но честная и самая порядочная из всех, кого Мара знала за свою жизнь. И от одного ее присутствия стало гораздо спокойнее.

Скрипнула деревянная дверь кабинета, раздались шаги и Густав, коротко поздоровавшись с начальством, удалился.

– Мисс Нора Линкс, – прозвучал ударом хлыста незнакомый женский голос.

– Очень приятно. Можете называть меня Ларс, а это Мила Вукович, моя правая рука. Добро пожаловать на Линдхольм, – мягко ответил Эдлунд. – Я могу попросить синьору Коломбо организовать Вам поздний ужин. Сегодня у нас чудесное рагу…

– Я сыта.

– Тогда присаживайтесь, – по полу скрипнули ножки кресла. – Могу я предложить вам выпить?

– Благодарю, – отозвалась Линкс. – Но я на службе. Не будем тратить время на формальности. Я приехала поговорить о вашей дочери. И разговор будет серьезным.

Мара вздрогнула и на мгновение ослабила хватку, когти скользнули вниз. Пришлось помочь себе крыльями, чтобы вернуться на место. И только в воцарившейся тишине стало понятно, как громко прозвучали эти хлопки. Нанду не шевелился, будто сделался частью стены.

– Что это за шум? – напряженно спросила Линкс.

– Деревья, я полагаю, – мисс Вукович говорила бесстрастно. – Я удивлюсь, если утром не выдернет с корнем ни одну липу.

– Я бы хотела рассчитывать на полную конфиденциальность…

– Хорошо, я проверю.

Каблуки Вукович застучали по деревянному полу, и окно распахнулось. Женщина выглянула наружу и порыв ветра выбил несколько прядей из ее тугого каштанового пучка. Она повернулась в одну сторону, в другую и, разумеется, увидела Мару. И надо отдать ей должное: ни на секунду не изменилась в лице.

– Ветер, как я и говорила, – она поправила очки и прикрыла окно, оставив небольшую щель.

– Отлично, – успокоилась Линкс. – Тогда перейдем к делу. Господин Эдлунд, вы же не будете отрицать, что Тамара Корсакофф – ваша биологическая дочь?

– Я не делал из этого тайны, – голос профессора звучал хрипло.

Мара моргнула. Столько лет директором пансиона, а он совершенно не умеет держать себя в руках!

– Тогда почему вы до сих пор не подали документы в Совет? И не оформили отцовство?

– Я узнал об этом недавно, и знаете, то одно, то другое… Годовая отчетность, итоговая аттестация, выпускной… Собирался заняться этим на весенних каникулах.

– В России это долгая бюрократическая процедура, – вмешалась Вукович. – И понадобится личное присутствие Ларса. Он не может пока оставить дела.

– Допустим, – нехотя согласилась Линкс. – Хотя желательно было бы сразу уведомить Совет. Девочка знает?

– Разумеется. – Эдлунд кашлянул. – Конечно, папой она меня пока не называет, но прогресс наметился.

Мара мотнула головой и усмехнулась про себя. Спасибо, что не сказал, будто они за ручку гуляют на закате. Какой к черту прогресс?

– Мы были удивлены, когда узнали об этом, – сообщила гостья.

– Интересно, откуда, – не удержалась Вукович.

– Это несущественно. Гораздо важнее, почему вы не сообщили об этом сами. Сами понимаете, Совет привык рассчитывать на откровенность. Особенно от человека, которому доверено воспитание и обучение наших детей.

– Так или иначе, вы все выяснили. И я даже этому рад, – Эдлунд подошел к окну, его голос стало лучше слышно. – Вы приехали, чтобы выразить недовольство высших чинов?

– Если бы они хотели выразить свое недовольство, за вами бы прислали не меня, – усмехнулась Линкс. – Пока я приехала всего лишь поговорить.

– О чем же?

– Дело в том, что мы провели небольшое расследование. Представляете, оказалось, что Вы не видели Елену Корсакофф, мать Мары, по меньшей мере два года до рождения девочки.

– Потрясающе! – фыркнула Вукович. – Вы что, за всеми следите?

– Нет, конечно. Но моменты, когда директор пансиона покидает свой пост, нам известны, – спокойно пояснила Линкс. – Дело в том, что Селия Айвана, арестованная зимой за нападение на юную мисс Корсакофф, рассказала нам удивительные вещи.

– Она же признана невменяемой! – возмутился Эдлунд. – И мы планируем доказать, что именно она виновна в пожаре, убившем Елену Корсакофф!

– Конечно, конечно. Никто не стал бы верить на слово сумасшедшей женщине, подозреваемой в убийстве. Но мы попытались проверить ее показания и выяснили, что в них есть доля правды. И я хочу услышать это от вас, господин Эдлунд. Это правда, что между вами и Еленой Корсакофф ничего не было?

В кабинете стало так тихо, что Мара слышала дыхание своего отца. Соври! Придумай что-то! Не выдавай им нашу тайну!..