След пираньи

Ключа зажигания он не нашел, но не особенно этому опечалился: ловко соединил провода, и мотор заработал. С наслаждением сунул в рот сигарету, снова переживая щекочущее чувство, будто нацепил шапку-невидимку. Вдали светились окна в казарме – похоже, там и гуляли деды. Показались возвращавшиеся первогодки, Щиренко с товарищами. До них было метров пятьдесят. Машина у них на глазах медленно развернулась, тронулась прочь. Они попытались рассмотреть, кто сидит за рулем (девушке Мазур велел пока что пригнуться пониже), но этим и ограничились. Никто не кинулся наперерез, никто не стал играть в пограничника Карацупу.

В будке КПП тускло светилось окошко, но никто не вышел на крыльцо. Ворота, похоже, пребывали в нынешнем распахнутом состоянии не один месяц – у нижних кромок росла высокая трава, уже, конечно, высохшая и побуревшая. Мазур, держа не больше тридцати, выехал в ворота, чуть прибавил газу и на развилке повернул налево, в сторону, противоположную той, откуда пришла колонна. Над лесом стояли крупные звезды, мотор пару раз подозрительно чихнул, но снова заработал ровно.

– Бензинчику маловато, – сказал Мазур. – Не говорю, что не хватит, но маловато… Да, а Козырь-то, судя по всему, так там и кукует.

– Кто? И где?

– Тьфу ты, – сказал он. – Все время забываю, что ты не понимаешь ни словечка… На твоих глазах развернулась сущая драма…

– Ну, это-то я поняла… Можно неприятный вопрос? – Да?

– У вас что, вся армия…

– Ты это брось, – сказал Мазур. – Не настолько же мы превратились в Верхнюю Вольту… По-моему, в отдаленных гарнизонах испокон веков все обстояло одинаково. Под любыми широтами.

– Извини, я не хотела…

– Да ладно, – усмехнулся он. – В конце концов… Что ты думаешь о сыскарях из секретной службы вашего министерства финансов?

– Эти-то? – с невыразимым презрением протянула Джен. – Жалкое подобие секретной службы, но самомнения хоть отбавляй, смеют себя конкурентами считать…

– Ну вот, тогда ты меня прекрасно поймешь, – сказал Мазур. – В конце концов, все это, – он очертил широкую дугу левой рукой, – все это – сухопутные войска. И с точки зрения морского офицера… Иного от них и ждать не следовало. Пехота-с.

– А у вас все прекрасно?

– Ну, мы все-таки флот… Как самочувствие?

– Могло быть хуже, – дипломатично сказала она. – Отдохнула немного, полежала под крышей, хотя отдых был, надо сказать, полон самых ярких впечатлений…

– Но было весело… – сказал Мазур.

– У меня уже все путается, – призналась она. – Уже не понимаю, сплю или вокруг реальность. Трупы, бег без памяти, коллеги предают…

– Он тебе, кстати, дома сможет напакостить? – спросил Мазур.

– Да уж наверняка попытается. А я-то, дура, ломала голову, зачем мне дали дублирующий канал для подачи отчета…

– В обход Маллисона?

– Ага.

– Кто-то у вас умный сидит, – сказал Мазур. – Предусмотрел неожиданности. А то и знал. Мы ж с тобой и понятия не имеем, кто еще в эти игры впутан…

«И не обсуждаем все возможные варианты», – мысленно добавил он. Он не удивился бы, окажись потом, что Глаголев использовал их группу в качестве приманки, а тем временем другие хваткие ребята без лишнего шума изымали из каких-то далеких сейфов еще один комплект кассет, пока за Мазуром с Джен, высунув язык, гоняются натасканные гончие. И даже не возмущался бы ничуть – у войны свои законы…

– И все равно, противно, – пожаловалась она. – Я же его пять лет знаю, он меня и вербовал в колледже…

– Бывает, – сказал Мазур. – Думаешь, мне не обидно? Прослужить двадцать пять лет – а потом, едва пало подозрение, на тебя начинают орать последним матом твои же старые сослуживцы…

– Когда это?

– А, ерунда, – спохватился он. – Был такой поганый эпизод… В общем, зеркальная война. Как справедливо… Стоп!

Он остановил машину, свернув к самым елям, – так, что по крыше кабины и тенту заскребли густые ветви, выключил мотор и фары. Покрутил ручку, опустив донизу стекло со своей стороны.

– Что такое?

– Тихо. Прислушайся.

Скоро никаких сомнений не осталось – высоко над головой в темном небе прошел вертолетный гул, Мазур высунул голову в окно, но проблескового огня не увидел.

– Туда летит? – спросила Джен.

– Очень похоже, – сказал он. – Видимо, пронеслись вперед по дороге, не нашли нас, и у кого-то забрезжили идеи. Ничего, ты представь, как они там пытаются хоть что-то вызнать…

Он включил приемник. Хрипели далекие неразборчивые переговоры, эфир был забит болтовней, как консервная банка селедками, – ну разумеется, поблизости город с его радиофицированными службами, аэропорт…

– Я – «Амыл-четыре», – вдруг выхватила автонастройка четкую и внятную реплику, произнесенную так громко, словно радист сидел у них на крыше. – Снижаюсь на «точке», попробую осмотреться, прием.

– «Амыл-четыре», разрешаю. Соблюдать предельную осторожность, не раскрываться. Полная конспирация, Амыл, вокруг не продохнуть от конкурентов…

– Это еще кто на нашу голову?! – проворчал Мазур. – Видеоманы, мля…

Глава двадцать восьмая Терема