След пираньи

— А если в карманы не влезет? — спросил Мазур беззлобно. Пора было исчезать, но его нервы вдруг приятно пощекотала странная волна, этакое искушающее желание задержаться поодаль от опасности. Нечто сродни искушению кинуться вниз, когда смотришь с высоты.

— Мать, а ты в курсе, кто нынче у американцев президентом? — продолжал он.

— Чего? Чтобы ты мне был сынком, я тебя должна была классе в третьем родить, не иначе… Хамит еще…

— Нет, серьезно, не припомнишь?

— Был какой-то, — сказала тетка. — На трубе все играет, на такой гнутой. А вид до чего простецкий — словно бы тебе Ваня Шумков из локомотивного. Наш хоть и закладывает, а все же поавантажнее… Кто не закладывает-то?

— И про Дреймена слышала?

— Это кто такой?

— И не услышишь, — сказал Мазур. — Это я тебе гарантирую…

Насвистывая, легонько помахивая сумкой, вышел на вольный воздух, по замусоренному пустырю направился к дальней стоянке, где в мертвенно-синем свете единственного фонаря выстроилось с полдюжины машин.

Возле белой «семерки», где за рулем осталась Джен, стояли трое, доносились громкие реплики.

Пистолет Мазур оставил ей, чтобы прикрывала при нужде. И сейчас, не раздумывая, присел на корточки в темноте, расстегнул сумку, вставил магазин. Не загоняя патрона в ствол, положил автомат магазином вверх. Пошел быстрее. Слышал уже, как в стекло машины барабанят все громче.

— Ну ты, открывай!

— Какие проблемы? — спросил Мазур издали, приглядываясь.

То ли слегка поддавши, то ли приглядываются — запашок ни о чем еще не говорит, долго ли побрызгать на куртку? Трое, крепкие, хорошо одетые, никак не вокзальные бичи…

— А ты кто? — один резко развернулся к нему, остальные стояли на прежнем месте. — Она что у тебя, немая? Язык проглотила?

— Го-ордая, — протянул второй.

— Нет, какие дела? — спросил Мазур.

— Ты за место платил, сука?

— За стоянку, что ли? Не заметил я здесь никаких сборщиков денежек…

— Дуру не гони. Здесь, дядя, стоят извозчики, и каждый за место платит живыми денежками. А ты на халяву хотел пристроиться?

— Ладно, мужики, — примирительно сказал Мазур. — Никого я везти не собираюсь, я здесь вообще человек случайный, видели номера? Заехал вещички забрать, понятия не имел, что тут у вас извозчики — и кони топают на рыночной на площади…

Один — если не притворялся, самый поддавший из троицы — все еще колотил в стекло и надсаживался:

— Нет, ты личико-то покажи, Гюльчатай!

От стоявшего в стороне темного большого БМВ — не самой последней модели, но все же довольно новенького — к ним решительно направились еще один верзила в штатском и милиционер при белых ремнях.

— Ладно, — сказал Мазур. — Разойдемся, мужики, мне еще ехать и ехать…

Стал обходить машину со стороны капота. Услышав, как шаркнули по асфальту каблуки — это кто-то кинулся следом, — обернулся как раз вовремя, чтобы перехватить руку с каким-то предметом. Взяв на излом, припечатал атакующего лбом о капот. Предмет выкатился под свет фар — электрошокер. Не теряя времени, сбил второго, распахнул дверцу, забросил внутрь сумку, выпрямился. Джен завела мотор— и тут же раздался длинный свисток.

Это не группа захвата, пронеслось у него в мозгу. Совершенно неграмотно работают. Видимо, в момент сообразили, гады, что нездешний транзитник — еще более лакомый кусочек, нежели частный извозчик, не заплативший положенной дани…

Двое только еще поднимались, слишком растерянные, чтобы успеть разозлиться. Третий растерянно застыл соляным столбом с ошарашенно-оскорбленным видом короля, получившего пинок под зад в собственном тронном зале…

Мазур, запустив руку во внутренний карман, выхватил тугую пачку денег, согнутым указательным пальцем поддел обертку и с молодецким криком:

— Лови! — метнул прямо в лоб оскорбленному королю.

Пачка сначала угодила ему в лоб, а уж потом рассыпалась. В мертвенно-синем свете запорхали пятерки. Двое, спешившие от БМВ, даже приостановились: зрелище, в самом деле, было незаурядное, не каждый день такое выпадает…

Кошкой скользнув на сиденье, Мазур крикнул:

— Подбирай, орда! — и распорядился: — Полный газ!

Джен лихо рванула влево — с визгом покрышек, по-американски врубив высокую передачу, так что колеса прокрутились по асфальту не хуже, чем у какого-нибудь Шварценеггера. Машину слегка повело вправо-влево. Мазур оценил ситуацию с первого взгляда, и, едва они скрылись за первым же поворотом, распорядился:

— Тормози. Пусти меня за руль.

Она перебралась на пассажирское место, явственно пошатываясь, полузакрыв глаза. Лицо блестело от пота.

— Тяжко? — участливо спросил Мазур.

Она виновато улыбнулась:

— Я же говорила — иногда весь первый день лежу трупом…

— Ничего, — сказал он ободряюще. — Прекрасно держишься пока…

И горестно подумал: право же, это профанация героического спецназа — напарница с женскими хворостями. Вы можете себе представить Джеймса Бонда, вдруг сраженного приступом острого простатита прямо посреди схватки с очередной толпой злодеев? Или одержимого зубной болью во время милого общения с обольстительной агентессой КГБ?