След убийства

Через несколько секунд ворота загудели и открылись. Когда Кэри приблизилась ко входной двери, ее внезапно распахнула Эшли Пенн. Пятнадцатилетняя девочка стояла в дверном проеме, опираясь на костыли.  Ее правая нога была в гипсе от лодыжки до бедра, а на левом запястье красовалась эластичная повязка.

Несмотря на это, она широко улыбалась. Ее светлые волосы свободно падали на плечи. Белый топ и синие шорты красиво оттеняли загорелую кожу. Прежде чем Кэри успела остановить ее, девушка заковыляла к ней, уронила костыли и крепко обняла гостью. Ради этого Кэри готова была потерпеть боль, рябью прокатившуюся по всему ее телу.

"Как я рада вас видеть!" – прошептала ей на ухо Эшли. Когда она наконец отпустила детектива, в ее глазах выступили слезы. Кэри тоже прослезилась.

"Ты неплохо выглядишь, учитывая все случившееся", – сказала Кэри без лукавства – от пояса и выше юная девушка выглядела готовой к фотосессии для модного журнала. Эшли подняла костыли и снова оперлась на них.

"Спасибо", – сказала она и провела Кэри в дом. "Вы тоже. Когда я в последний раз вас видела, вы сидели в инвалидном кресле с рукой на перевязи. Сейчас вы уже выглядите профессионально и женственно. Вас совсем не узнать".

"Поверь, я выгляжу лучше, чем себя чувствую".

Они сели в передней гостиной. Это было немного формально, но Эшли не могла ходить на большие расстояния, а в этой комнате был ближайший диван. Пришла горничная и спросила, что им принести. Эшли попросила лимонада, и Кэри последовала ее примеру. Высокий, солидный мужчина в костюме с иголочки стоял на выходе из комнаты, молчаливый и внимательный. Кэри узнала в нем сотрудника службы охраны Пенна.

"Вы пришли просто так или по делу?" – спросила Эшли с подозрением в голосе.

"Я просто хотела узнать, как ты поживаешь", – заверила ее Кэри. "Мне было стыдно, что я до сих пор к тебе не заходила".

"Не расстраивайтесь. Даже хорошо, что вы подождали. У нас тут был сумасшедший дом".

"Что ты имеешь в виду?"

"Родители разводятся. Папа съехал в прошлые выходные. Завтра он выступит с заявлением, чтобы попытаться обогнать таблоиды".

"Мне жаль это слышать, Эшли".

"Все нормально. Это было ожидаемо. Моя мама давно уже не была счастлива. После того, как выяснилось, что брат отца нанял человека, чтобы похитить меня, стало еще хуже. А папины попытки держать всю ситуацию в секрете, чтобы не потерять шансы на переизбрание, стали последней каплей".

"Хотела бы я сказать, что удивлена, но… Я вынуждена признать, что твоему отцу не понравилось, когда дела пошли... не по сценарию".

"Хорошо сказано. Слушайте, я люблю его. Он мой отец. Но семья для него – не главное. Иногда казалось, что мы были препятствием на его пути к идеальной жизни. Вы знаете, что он помешан на контроле?"

"Тебе не кажется, что это немного грубо?" – спросила Кэри.

"Ни капли. Когда дела идут не так, как он запланировал, он сразу срывается. Он научился себя сдерживать, потому что он политик, а избиратели не любят злобных крикунов. Но когда он не получает то, что хочет, или когда думает, что его обидели, он вскипает изнутри. И в конце концов это выходит наружу".

"Через насилие? Он что, бил тебя или твою маму?" – встревоженно спросила Кэри.

"Нет. Он не буйный. Но я помню, как на его последних выборах какой-то член местного совета одобрил кандидатуру его основного противника после того, как в частном порядке обещал моему отцу поддержать его. Через год парень потерял свое место, его дом конфисковали, и против него завел дело городской прокурор".

"Ну, если этот парень брал взятки..."

"Не брал. Его подставили. Но к тому времени, когда правда вскрылась, его жизнь была разрушена. Затем была богатая светская львица из Малибу, которая в последнюю минуту отказалась предоставить зал для сбора средств на кампанию. Мой отец выпихнул ее из загородного клуба, а вдобавок начал расследование, обвинив ее в незаконном использовании земли. Это тоже не подтвердилось. Но к тому времени она была так опозорена, что переехала в другой город. Сейчас она живет в Ла-Джолле. Я могла бы рассказать вам еще десяток подобных историй. Он плохой человек".

"Мне жаль", – сказала Кэри, не зная, что еще добавить.

"Мне тоже. Хорошо, что мама знает обо всем этом, иначе он бы отобрал у нее все при разводе. Но он не может, потому что ей известно обо всех скелетах в его шкафу".

Им принесли лимонад, и Кэри воспользовалась шансом сменить тему.

"Когда ты вернешься в школу?" – спросила она.

"На следующей неделе. Я немного нервничаю. Вся эта шумиха… Не знаю, как люди будут реагировать".

"Твои друзья приходили тебя навестить, верно? Ты заметила, что они относятся к тебе как-то по-другому?"

"Нет, они чудесные. Некоторые каждый день приносили мне домашнее задание и просто тусовались". Эшли улыбнулась при этом воспоминании.

"Видишь, самые важные люди показали, что они за тебя", – сказала Кэри, затем наклонилась ближе и прошептала: "Все, кто не врубается, пусть идут к черту".

Эшли кивнула, но Кэри поняла, что она ее не до конца убедила. Она решила не настаивать.