След варяжской ладьи

— Яр, проснись! У нас, кажется, появилась ещё одна проблема! — воскликнул Лад, обращаясь к своему, дремлющему под навесом товарищу. — Девушка, которую я принял за Эльви, является дочерью варяжского ярла. Ты понимаешь, в какой ситуации мы оказались?!

— Понимаю! Кто же знал, что она — его дочь?! — протирая глаза, произнес Яр. — Раньше нужно было об этом думать. Не сомневаюсь, что теперь ее отец со своей дружиной уже идет по нашему следу и, вполне возможно, действительно, скоро догонит угнанную у него ладью.

— Конечно, догонит, если мы не успеем добраться до реки Итиль, а это не менее двух суток пути.

— Может быть и меньше, если мы сможем хотя бы немного увеличить скорость нашего судна. Сейчас его просто несет течением реки, но стоит нам с тобой взяться за весла, а Кайе встать у руля, то шансов оторваться от преследователей будет значительно больше. Объясни ей, как следует управлять ладьей и немедленно приступай к делу — произнес Яр. Он уже полностью проснулся и теперь внимательно осматривал уключины, установленные на борту этого странного варяжского судна. Необходимо было найти наиболее удачное место, на котором и должны расположиться гребцы.

Весла были тяжелыми и длинными, однако снеккар пошел значительно быстрее. Конструкция варяжской ладьи оказалась более чем удачной, и достаточно было лишь одной пары весел, чтобы скорость судна увеличилась вдвое. Кайя отлично справлялась с рулем, словно она всю свою жизнь плавала на этом огромном и неповоротливом судне. Пленница сидела на отведенном ей месте и молча наблюдала за действиями своих похитителей.

Так прошел весь день. К вечеру решено было немного отдохнуть и перекусить. На ладье нашелся и хлеб, и вяленое мясо, и даже немного крепкого хмельного напитка, пробовать который Яр категорически запретил. Предложили подкрепиться и пленнице, которая без лишнего жеманства тут же согласилась разделить со своими похитителями эту, далеко не обильную, но все же необходимую, трапезу.

— Как твое имя? — спросил Лад, глядя на девушку. Та, не понимая, о чем он говорит, молчала.

— Я — Лад! — показывая на себя, произнес юноша. — Это — Яр, — он показал на Яра. — Это — Кайя. Ты — кто? Как зовут тебя?

— Тора! — уверенно произнесла девушка, наконец поняв смысл вопроса. Потом, поочередно указывая на Яра, Кайю и Лада, произнесла:

— Шиши!

— Мы — шиши?! — одновременно воскликнули все трое. — Да как у тебя только язык повернулся сказать такое! Разве это мы вас ограбили?! Разве это мы разбойничали в мерянском селе? Разве мы отобрали у вас пушнину и провиант? Разве это мы… — и только тут до всей троицы дошло понимание того, что девушка в данном случае права. С ее точки зрения они и были настоящими шишами, взявшими ее в качестве пленницы и угнавшими чужую ладью с товаром.

— А ведь правильно говорит иностранка! Мы и есть шиши, но шиши поневоле, — добродушно улыбнувшись, произнесла Кайя, глядя на пленницу. Тора поняла, что на нее не обижаются за сказанное и даже наоборот, за что-то хвалят. Похитители, на самом деле, оказались не такими и страшными, какими они представились ей ночью.

— Жалко, конечно, что их скоро поймают. Могли бы и подружиться, встретившись при иных обстоятельствах, — подумала пленница, и эти крамольные мысли, как ни странно, ничуть не расстроили ее. Шиши были с ней приблизительно одного возраста, а тот, на которого она прошлой ночью бросилась с ножом, оказался даже очень и очень симпатичным!

— Отдохнули? — послышался голос Яра. — Пора браться за весла. До Итили еще далеко!

Солнце, заканчивая свой путь по небосводу, медленно исчезало за макушками прибрежных деревьев, а на смену ему с востока уже поднималась большая красноватая луна. Ветра не было, и ладья, подгоняемая ударами весел, уверенно шла по спокойной водной поверхности туда, где за далеким, и теперь уже почти невидимым горизонтом, текла полноводная и широкая река, которую люди называли Итиль. Появлялись и вновь исчезали за кормой высокие холмы, покрытые то сосновым, то березовым лесом. Их сменяли огромные топкие болота, подступавшие иногда к самым берегам реки, а затем снеккар вновь попадал в объятия крутых, почти отвесных, песчаных, берегов.

Наконец, окончательно стемнело. Весла были убраны, и беглецы, за исключением рулевого, перебрались под навес и тут же уснули. Снеккар постепенно замедлил ход и уже неторопливо продолжил свой путь по реке.

На корме, прижавшись к ахтерштевню, стояла Тора. Взгляд ее был устремлен туда, где, по ее расчетам, с часу на час должны были появиться ведомые ее отцом, быстрые ладьи скандинавов. У норвежского ярла было достаточно времени и гребцов, чтобы нагнать похищенный кривичами снеккар, но, к сожалению, до сих пор этого так и не произошло.