След Золотого Оленя

— Це Голова! — с уважением отзывался о Непорожнем Андрей Осипович. И вскоре все мы стали называть председателя именно так, на украинский манер — и непременно с большой буквы.

Объезжая округу, мы пробовали несколько раз расспрашивать местных старожилов, где раньше находились деревни или села (возникшие на их месте новенькие поселки, входившие в колхоз Непорожнего, даже не имели имен, их просто называли: «Вторая бригада» или «Шестая»), и не припомнят ли они чудака, где-то копавшегося тут в кургане в разгар гражданской войны.

Вечерами же по специально составленному списку, который он все пополнял, здешних старожилов приводил к нам в гостиницу колхозный парторг Семен Васильевич Пекарский. Каких только историй мы не наслушались! Но в то же время во многих рассказах, даже на первый взгляд совсем фантастических, вдруг проскальзывало что-то, заставлявшее насторожиться. Некоторые из старожилов действительно, кажется, встречали полвека назад чудака-археолога, затеявшего раскопки в самое неподходящее время. Только почему-то они указывали разные места, где будто бы копал Смирнов.

Один дедок тоже вспомнил про золотой портсигар. А другой — что Смирнов любил курить «таки длинненькие чудные папиросины».

— Совершенно верно! — обрадовался Андриевский. — У него была такая причуда. Он почему-то любил курить только «дамские пахитоски», как их тогда называли.

— Пожалуй, надо все же снова воспользоваться методами криминалистики, — вдруг неожиданно объявил Андрей Осипович в один из вечеров, расправляя на столе карту, на которую он наносил после каждой такой беседы или встречи какие-то одному ему понятные знаки.

Я вопрошающе посмотрел на него.

— Кажется, я понял, почему здешние ветераны словно сговорились нас за нос водить, — задумчиво продолжал он. — Разгадка, пожалуй, просто в том, что не такие это приятные воспоминания, чтобы им предаваться, понимаете? Сами подумайте: ну кому из почтенных, старых людей охота признаваться перед приезжими, как их односельчане, а вполне даже возможно, что и они сами в молодости по темноте и недомыслию ограбили хорошего человека, ученого, растащили у него древние находки, сорвали научное открытие? Вот они и посылают нас наивно к соседям, сваливают вину на них. А те, в свою очередь, — обратно.

Андрей Осипович подошел к столу, жестом приглашая нас последовать за ним, и разгладил карту ладонями.

— Вот я прикинул примерно, как тут все располагалось в те времена, когда вел раскопки Смирнов. Где-то здесь находилась тогда одна Михайловка, тут другая, здесь Варваровка. Теперь проведем азимуты, по которым нас направляли те, кого мы расспрашивали. Видите, что получается? Все линии сходятся на этих двух курганах, — постучал он по карте карандашом.

Во время поездок по округе я видел эти курганы не один раз и теперь отчетливо припомнил их. Они стояли у самой дороги. Один был метров четырех высотой, второй совсем оплывший, изрытый ямами.

— Думается, надо эти курганчики проверить, — сказал Клименко, глядя на меня. — Но, прежде чем копать, пожалуй, стоит провести еще одну проверочку.

— Какую?

— Что приходится делать, когда свидетели и подозреваемые начинают путать, в их показаниях возникают противоречия? — Андрей Осипович наставительно поднял карандаш. — Тогда им устраивают очную ставку. Давайте и мы так сделаем. Побеседуем еще разок со старожилами. Соберем всех, чтобы между собой поспорили, уличили друг друга в несоответствиях. Тогда противоречия в их рассказах сразу станут наглядны, очевидны, и, может быть, таким путем мы докопаемся до истины.

Я посмотрел на Клименко с некоторым сомнением.

— Конечно, надо все как следует подготовить. Я этим займусь, — успокоил он меня.

И вот через два дня вечерком, когда спала жара, в саду возле правления на принесенных из клуба скамьях и стульях чинно расселись приглашенные. За теми, кто жил в дальних бригадах, послали автобус, а за самыми почтенными даже председательскую «Волгу».

Картина выглядела весьма внушительно и живописно: среди зелени сплошь седые головы и бороды, старинные наряды.

За столом торжественно разместились Непорожний в черном костюме с Золотой Звездою Героя Социалистического Труда, Клименко, Андриевский и я.

Необычное собрание открыл председатель колхоза. Он коротко и деловито сказал, что «мероприятие это дуже важное, и правление просит отнестись к нему со всей ответственностью», и поспешил предоставить слово мне.

Я рассказал о том, как нашли Матвеевский клад и долго распутывали его загадочную историю, которая и привела нас по его следу в здешние края. Объяснил, как важно для науки найти курганы с погребениями древнего неведомого племени, и просил помочь нам в первую очередь отыскать тот курган, где копал покойный Смирнов. Тогда станет яснее, где вести раскопки дальше.