Следак 3

Не захотел Дойников получить судимость за обвес — сядет за грабеж. Если, конечно, резко не поумнеет.

С этой мыслью я напечатал постановление о приводе и отнес его в уголовный розыск. Завтра с утра привезу потерпевшую на опознание и один козырь у Ситникова будет отбит.

Ольга права, брать инспектора на получении взятки, не создав для этого благоприятных условий, значит самим подставиться. Отдавать же ему деньги я не собираюсь, да и нет у меня десяти тысяч. В загашнике только полученные криминальным путем драгоценности, которые лучше в СССР не светить. К тому же даже если я заплачу Ситникову, то это не гарантирует, что он не захочет получить с меня еще больше. Аппетит же растет во время еды. Поэтому надо отбить ему раз и навсегда желание со мной связываться.

— Ты ведь сегодня вроде не дежуришь. Я смотрела ваше расписание. Или что-то поменялось? — от обдумывания контрудара меня отвлекла комсорг. Она зашла в мой кабинет и заперла за собой дверь.

— Просто задержался. Работы много, — отозвался я, наблюдая за тем, как девушка плавно ко мне приближается. Обтянутые узкой юбкой бедра, очерченная полупрозрачной блузкой грудь, лукавая улыбка с пробежавшим по губам кончиком языка, высвобожденные напоказ из прически и рассыпавшиеся по плечам светлые волосы.

— Отдыхать тоже надо, — с придыханием сообщила она, зайдя за спинку моего стула. Положила руки мне на плечи и начав их массировать.

— Отлично, продолжай, — прикрыл я глаза от удовольствия.

— Я соскучилась, — не переставая, шепнула она мне на ухо и тут же прихватила губами мочку.

— Света, это потрясающе. Выходи за меня замуж, — отозвался я.

— Ты опоздал, — тихонько засмеялась она. — Я уже третий год замужем.

— А где кольцо? — удивила, так удивила.

— Не люблю я эти кольца, — ответив, она вновь занялась моим ухом.

Хотел спросить, кто ее муж, но вопросы пришлось отложить. Стало не до них. А после и не вспомнил. Из отдела я выходил выжитым до предела. Светлана уехала домой на патрульной машине, а мне, чтобы никто не заподозрил нашу связь, пришлось идти домой пешком.

Кот встретил меня громогласно. Услышал, как я поднимаюсь по лестнице, и начал орать через свою дверь. Держал я его в квартире соседки, только на ночь к себе забирал вместе с лотком.

— Ты соскучился или хочешь жрать? — спросил я его, занося в свою квартиру.

Тот вырвался из моих рук и побежал к холодильнику.

— Второе, — ответ был очевиден.

Опознание сюрпризов не принесло. Обработанная мною потерпевшая уверенно заявила, что ограбил ее именно Дойников. О чем тут же был составлен липовый протокол. Липовый, потому что опознание проводилось без участие других лиц, предъявляемых потерпевшему для опознания и понятых, а чисто для нужного психологического эффекта.

— Я никого не грабил! — скулил новоиспеченный подозреваемый, когда я оформлял постановление о заключении под стражу.

— Алиби у вас есть? — я оторвал взгляд от документа, зажатого в печатной машинке.

— Я не помню! Это было месяц назад. Но, наверно, я был дома! — мужчина тридцати лет отроду сильно нервничал, отчего кусал себе губы и не находил места рукам.

— Вот посидите в СИЗО и вспомните. Там у вас для этого будут все условия, — благожелательно сообщил ему я и продолжил набивать текст.

— Товарищ следователь, может договоримся? — заикаясь, прошептал он. Благо Мамонтова в кабинете не было. Журбина запрягла его ехать в прокуратуру.

— Как с Ситниковым? — улыбнулся я.

От моего вопроса он вздрогнул и побледнел еще больше.

— Он вам рассказал? Но он же обещал не давать делу ход! — возмутился Дойников несоблюдению инспектором конфиденциальности.

— Пишите, как дело было, — положил я перед ним чистый лист бумаги с ручкой. — Как Ситников заставил вас оклеветать адвоката Зудилину, как передал вам для этого деньги.

— Нет, — отринул от меня Дойников и стул, на котором он сидел, опасно покачнулся. — Меня тогда посадят за обвес!

— За обвес вам условно дадут, а вот за грабеж посадят без вариантов. Так что пишите, надавил я на него. И он потек. Пот так и стекал по нему, когда он дергающейся рукой писал чистосердечное признание.

— Он же придет ко мне, — вспомнил Дойников об опасности, после того, как поставил под документом подпись.

— Могу спрятать вас на пару месяцев, — предложил ему я.

— Где? — не понял он.

— В СИЗО.

— Нет! Не надо, — Дойников обернулся в сторону двери, мечтая поскорее свалить отсюда.

— Ну, как хотите, — пожал я плечами.

Мамонтов вернулся через полчаса после того как Дойников на негнущихся ногах все же покинул мой кабинет.

— Решил вчера проблемы? — поинтересовался он, наконец, застав меня одного. — Если что, могу подсобить.

— Спасибо, но пока справляюсь сам, — отговорился я от преждевременного вступления в дело своего помощника по антикоррупционной деятельности. Пока для этого еще не все готово. Кроме того, может случиться так, что сторонняя помощь и не понадобиться. Впрочем, поживем — увидим.

— Начали зарплату выдавать, — в наш кабинет забежала Ирочка и тут же унеслась дальше по маршруту.