Следак

– Юра, уведи задержанного, – распорядился Болотов, и как только сотрудник угро с Ломакиным скрылись за дверью, он продолжил. – А это был сын Ломакина из райсполкома.

Подполковник, стимулируя память, наморщил лоб.

– Это который зять Свиридова? – наконец уточнил он, а после подтверждения догадки, выругался пуще прежнего.

– Веселое дежурство, – скривив губы в подобие улыбки, заметил чем-то довольный Болотов.

– Рассказывайте подробнее, – выпустив пар, потребовал подполковник.

Слушал он внешне спокойно, иногда задавал уточняющие вопросы и, судя по его застывшему взгляду, лихорадочно просчитывал про себя варианты.

– Дело по какой статье возбудили? Грабеж?

– Да, по сто сорок пятой буду возбуждать, – кивнул следователь.

– А вы, Игнат Савельевич?

– А что я? Я успею еще возбудиться, – усмехнулся Болотов.

– Но как я понял из доклада, у них не было мотива напасть именно на представителя власти, а когда увидели удостоверение сразу прекратили противоправные действия, – недовольно заметил Роман Александрович.

– Может и так, а может и нет, – пожал плечами следователь прокуратуры, не убирая усмешку с лица. – Проведу расследование и узнаю точно.

Пройдясь взглядом по задумчивому Митрошину и усмехающемуся Болотову, подполковник хлопнул себя по ляжкам и поднялся со стула.

– Борис Аркадьевич, Игнат Савельевич, пойдемте в мой кабинет. Там все и обсудим, – озвучил он приглашение.

И мы остались с коллегой вдвоем.

Отступление

Виктор Павлович уже собирался закругляться с заставившими его засидеться допоздна бумагами, когда раздался телефонный звонок. Он бросил взгляд на настенные часы, что висели аккурат напротив стола, недовольно пробурчал ругательства себе под нос, но трубку поднял.

– Витя! Кирилла забрали! – раздался зареванный голос сестры.

– Что? – переспросил он.

Но женщина из-за непрекращающихся рыданий больше ничего толком объяснить не смогла. Было ясно лишь то, что племянник влез в какие-то неприятности. Добиться от сестры внятного ответа, чтобы понять отразится ли это на нем, не удавалась, отчего он начал злиться. Наконец, Ирин муж догадался забрать у этой истерички трубку.

– Витя, это Коля. Кирилла только что забрали в милицию! У них была какая-то бумага, подписанная следователем, – сбивчиво сообщил зять.

– В чем его обвиняют? – посмурнел лицом Свиридов. Раз милиция, то дело плохо. Оставалась надежда, что этот обалдуй – Кирилл ничего серьезного не натворил.

– Они не сказали. Но сын был сильно избит, а его вместо больницы в райотдел увезли! – в конце у Николая сдали нервы, а сестра завыла еще громче и протяжнее. Свиридов, морщась, отодвинул трубку от уха.

– В какой отдел увезли хоть знаешь?! – гаркнул он на зятя.

– В Ленинский, – ответил Николай. – Я сейчас туда выезжаю! Ты приедешь? – взволнованно спросил он.

– Посмотрим! – в раздражении прокричал Свиридов и с силой грохнул трубкой о рычаг.

Как же все не вовремя! Буквально на днях со старшими товарищами была достигнута договоренность о его повышении. А тут такое! Эти родственники Ломакины слишком дорого ему обходятся. Из-за сестры приходилось не только тащить ее мужа по карьерной лестнице, но и решать проблемы этого семейства.

Раздраженный маячившими неприятностями, он набрал номер из своей телефонной книжки, но в ответ раздались лишь длинные гудки.

– Суббота же! – вспомнил он день недели и набрал другой номер.

– Алло! – прозвучал разгневанный женский голос.

– Наталья Авдеевна? – озадаченный грубостью абонента, спросил он. – Здраствуйте, это Свиридов, первый секретарь райкома. Извините, что звоню так поздно.

– Здраствуйте, Виктор Павлович, – перебили его на том конце провод, а от гневного тона не осталось и следа. – А Роман Александрович только что на работу уехал. ЧП у него, – в голосе собеседницы прорезались недовольные нотки, – то ли на прокурора, то ли на следователя напали. Как выходные, так у него обязательно что-нибудь случается! – в раздражении закончила жена Храмцова.

Попрощавшись, он осторожно положил трубку на рычаг. Пару минут просидел в кресле, смотря на отчитывающие время часы, постучал им в такт пальцами по столешнице. Собрался с мыслями и принял решение выяснить все лично, не откладывая до утра. Промедление может стать для него фатальным.

До отдела он доехал быстро и, припарковавшись прямо возле крыльца, устремился вверх по ступенькам.

– Я требую сообщить где мой сын! – услышал на входе он гневный голос родственника.

– Храмцов уже подъехал? – отодвинув своим упитанным плечом худого зятя от стекла, спросил он у дежурного.

– А вы кто? – дежурный подозрительно обвел его взглядом.

– Я первый секретарь райкома партии, – самодовольно представился Свиридов.

– Только что, – напрягся дежурный.

– Проводите нас к нему, – отдал приказ, привыкший к подчинению, Свиридов.