Следопыт

Я чувствовал, что боевые действия в основном уже закончились. Над головой все еще кружили боевые вертолеты «Кобра», стреляя очередями из пушек. Но это было не так, как если бы мое шестое чувство кричало мне, что все вот-вот начнется. Это было похоже на измученную, озверевшую тишину после того, как закончилась большая, уродливая, кровавая битва. Тем не менее, когда ребята из роты «Альфа» услышали, что мы продвигаемся за мост, они предупредили нас, чтобы мы были очень осторожны. Впереди было плохо. Очень плохо.

Мы заметили массивную фигуру основного боевого танка «Абрамс», ползущего вперед, и пристроились на Пинки за ним. Используя прикрытие, обеспечиваемое его массивным бронированным корпусом, мы поползли к вершине моста. Мы развернулись как раз в тот момент, когда достигли спуска, откуда открывался панорамный вид на истерзанный битвой город и прямо вперед, в Аллею засад.

Из зданий по обе стороны от нас валил дым, а ближайшая пальмовая роща была снесена вихрями шрапнели. Над нами раздалось ритмичное «тууп-тууп-тууп» боевого вертолета, и «Кобра» пронеслась сквозь далекий дым, выпустив длинную, оглушительную очередь пушечных выстрелов. Затем она сделала круг высоко над нами.

Из обстрелянной пальмовой рощи появилась группа фигур. Это были мужчины, одетые в местные нарядные халаты и тюрбаны. Они двинулись к нам — стройные, загорелые и уверенные в своих легких кожаных сандалиях. Это были первые иракцы, которых мы увидели с момента нашего прибытия в их страну несколькими днями ранее. Они указали через плечо и начали жестикулировать. Затем они закричали на гортанном, ломаном английском:

— Солдат Американи! Солдат Американи!

Это здесь майор из штаба RCT2 потерял свой БТР? Это то место, где он хотел, чтобы мы проверили, нет ли выживших? Или эти иракцы пытались заманить нас в какую-то ловушку? Мы посмотрели туда, куда они указали. Я мог видеть боевую машину пехоты «Брэдли», лежащую на боку, наполовину утонувшую в речном иле. Задняя дверь была приоткрыта, и мне показалось, что я вижу там мертвую или раненую фигуру. Но чтобы подтвердить это в любом случае, нам пришлось бы перейти мост и повернуть на восток, к руслу реки.

Мой инстинкт подсказывал мне придерживаться нашей миссии. Но все же я хотел сделать хотя бы что-то, чтобы помочь. Я выбрал компромисс. Пока Трикки пытался вызвать штаб Следопытов по TACSAT, чтобы мы могли провести сеанс связи в 1600, мы с Джейсоном отправились пешком на поиски командира роты «Альфа». Мы спросили пару морских пехотинцев, где его найти, но они были похожи на зомби. Все, что мы получили, — это серию невнятных мычаний и жестов. Я догадался, что с ними случилсоь. Это было похоже на то, как боксер-чемпион сразился с аутсайдером и был повален на пол. Они были в ауте.

Скорее по счастливой случайности, чем по их указаниям, мы наткнулись на штаб роты «Альфа». Он был расположен у стоящего «Амтрака», справа от северного конца моста. Командиром роты был майор морской пехоты. Он ходил в нескольких шагах от машины, глядя на север, на проклятый город, и что-то бормоча в рацию. Мы представились и предупредили его о местонахождении «Брэдли» и его мрачного груза. Он примыкал к правому флангу роты «Альфа», поэтому им было легко провести разведку. Или, по крайней мере, так и должно быть. Я не мог точно сказать, понял ли он, что я сказал. Он казался замороженным; контуженным; как и все здесь.

Казалось, было мало шансов вытянуть из него какую-либо полезную информацию о том, что ждало их впереди. Я пытался спросить, но у него были убитые, раненые и пропавшие без вести морские пехотинцы, разбросанные по полю боя, и ему приходилось разбираться со своим собственным дерьмом. Целенаправленного инструктажа для нас девятерых просто не было.

Мы вернулись на нашу позицию на мосту, и я оглядел Аллею засад. Именно туда нам и нужно было идти. Теперь там, внизу, началось движение. Я достал свой бинокль «Никон», гражданскую версию, которую я купил незадолго до развертывания. Он был компактным и почти водонепроницаемым, а также мог похвастаться линзами с усилителем низкой освещенности. С помощью бинокля я четко сфокусировался на Аллее засад. Я мог видеть молодых женщин в тусклых черных и бежевых платках, снующих туда-сюда, плюс пару пожилых дам, согнувшихся пополам с сумками. И дети тоже. Все выглядело так, как будто гражданское население покинуло укрытия, чтобы предпринять какие-то действия в последнюю минуту до наступления темноты.

Местные жители ни за что не стали бы свободно разгуливать, если бы там все еще был эпицентр боев. Это был верный признак боя, когда гражданское население исчезало с городских улиц. И наоборот, когда они появлялись снова, можно было в значительной степени заключить, что все стихло. Уже почти стемнело, и я решил, что нам пора двигаться дальше.