Следопыт (ЛП)

И все же прямо сейчас я чувствовал себя совершенно несокрушимым. Можно сказать, пуленепробиваемым. Что бы это ни было за пуля, попавшая в мою левую ногу, казалось, она отскочила прямо от меня. Невероятно. Когда мы с грохотом неслись вперед, мне на ум пришли первые строки стихотворения «Invictus», что по — латыни означает «непобежденный» или «непобедимый». Почти не замечая этого, я обнаружил, что одними губами произношу эти слова в темную пустоту иракской ночи.

     Я побеждаю темноту,

      Я поднимаюсь из глубин,

      Чтоб всем Богам воздать хвалу

      За то, что я непобедим!^[2]

Эта последняя фраза была унесена потоком воздуха из машины. Но как только я произнес это, я услышал голос, вторящий моему, или, по крайней мере, мне так показалось. Краем глаза мне показалось, что это был Стив, и что он начал произносить бессмертные строки второго куплета.

     Я был заложником судьбы,

      Но слез моих ей не видать!

      Склонятся пусть чужие лбы,

      А я сумею устоять!

Мне показалось, что теперь к нам присоединился третий голос — Трикии, с кормы машины, когда мы вместе отчеканили третий куплет и перешли к заключительным строкам.

     Пройду я горе и печаль,

      Пускай наказан буду я,

      Но закалю себя, как сталь,

      Ведь я — хозяин корабля!

Эти последние слова были сорваны ветром с моих губ, но все равно от них у меня по спине пробежала дрожь. Или, может быть, в том напряженном, похожем на транс состоянии боя, в котором я сейчас находился, в красном тумане битвы вокруг нас, я просто вообразил все это. Кто знает?

В любом случае, повторное прочтение этих строк вернуло меня к теплой атмосфере Комнаты по интересам Следопытов и моему самому первому дню в Следопытах. Как только я вошел в Комнату по интересам, разница между этим подразделением и любым другим, в котором я служил, бросилась мне в глаза. Здесь были люди всех званий, которые на равных пили чай и болтали друг с другом.

Я думаю, что ближайшей аналогией Комнате по интересам была бы общая комната в школе или колледже. Именно в Комнате по интересам собрались бойцы подразделения, чтобы пообщаться и поделиться сутью уникального духа корпуса Следопытов. Оглядев комнату, я заметил стену славы, на которой были выставлены фотографии тех, кто погиб во время прошлых операций Следопытов, и сувениры, привезенные с самых отдаленных театров военных действий. Наконец мой взгляд остановился на стихотворении в рамке, одном из нескольких, висевших на стене. Люди из Следопытов дарили их подразделению при увольнении, часто для перевода в SAS.

Стихотворение, привлекшее мое внимание, было написано человеком, о котором я никогда раньше не слышал, Уильямом Эрнестом Хенли, и называлось оно «Непобежденный». В перерывах между знакомством с различными членами Следопытов я читал и перечитывал эти строки: «Я побеждаю темноту…». Я почувствовал в них отличительную черту этого подразделения, частью которого я так упорно боролся. Это было подразделение, отличавшееся индивидуалистической храбростью и хитростью индивидуалиста, а также исключительной решимостью победить до конца.

И это определялось тем видом действий, в которые мы сейчас были вовлечены, когда небольшая группа решительных людей могла вместе встретить смерть, окровавленная, но непобежденная.

Глава 24

Я оглядел Комнату по интересам Следопытов и тогда понял, что никогда не видел группу солдат с таким сплоченным чувством цели или которые были бы так расслаблены в своей собственной шкуре. Это были ребята, которые девять месяцев в году проводили вдали от казарм, на военной подготовке и учениях. А потом, во время своих выходных, они добровольно отправлялись еще немного попрыгать HAHO или HALO, просто чтобы сохранить остроту ощущений.

Но, несмотря на уверенность, которая исходила от них, в них было и настоящее смирение. В нем было ощутимо отсутствие высокомерия и дерьма. Примерно тогда Трикки задал мне вопрос на миллион долларов.

— Дэйв, — сказал он, — если ты отрежешь Следопыту ноги, он все равно останется Следопытом?

Я сказал Трикки, что, по моему мнению, так оно и было.

— Ты прав, — сказал Трикки. — Так и есть. Он не может пройти 60 километров со скоростью 6 километров в час, но у него все еще есть душевное состояние Следопыта.

Именно Дэвид Стирлинг первым сказал о отборе спецназовцев, что большинство людей сами себя подводят. Они подвели самих себя из-за недостатка веры в себя: они просто недостаточно сильно верили в то, что они достаточно хороши. Тем не менее, многие также потерпели неудачу из-за чрезмерной уверенности, граничащей с самообманом. У них никогда не хватало смирения, чтобы пройти через это. Конечно, это было трудное достижение правильного баланса. Я не знал, всегда ли мне это удавалось, но я надеялся, что, по крайней мере, в этой миссии я добился своего.