Следопыт (ЛП)

Мы снарядили Пинки парой противотанковых ракет «Милан», недавно поступивших на театр военных действий, на случай, если нам действительно придется столкнуться лицом к лицу с одним из этих бронированных чудовищ. Легкая портативная противотанковая управляемая ракета «Милан» является французским эквивалентом американского «Джавелина», и она столь же удобна в использовании и мощна. Он использует проводное наведение SACLOS на цель с прицельной дальностью до 2000 метров. Это был «Астон Мартин Вантаж» по сравнению с нашими LAW-90, которые были малолитражками «Ситроен». Но даже в этом случае я бы предпочел, чтобы мы избегали сближения со слишком большим количеством иракских T-55.

Джорди, капрал, был маленьким, жилистым и твердым, как гвозди, и наносил удары значительно больше своего веса. Будучи весьма уважаемым бойцом Следопытов, он считался очень способным командиром патруля, и ему было поручено общее командование миссией. После Калат-Сикара все в моем патруле чувствовали себя измотанными, и мы были счастливы позволить Джорди взять инициативу в свои руки. Наша роль заключалась в том, чтобы обеспечить защиту и поддержку его машинам.

План миссии состоял в том, чтобы мы пересекли наши собственные линии фронта и проникли на территорию противника, после чего наш патруль занял бы возвышенность, чтобы мы могли вести прикрывающий огонь для отряда Джорди на случай, если они будут скомпрометированы во время зондирования иракских позиций. Теперь мы вдвойне осознавали опасность дружественного огня, и было крайне важно поддерживать тесную связь с 3-м парашютно-десантным батальоном, поскольку именно их подразделения охраняли нашу линию фронта в этом районе. Мы должны были сообщить им, что проведем разведку местности к северу от них, а также где и когда мы пересечем их позиции на линии фронта.

Поскольку мы не руководили миссией, мы не участвовали в детальном планировании, поэтому я потратил много времени на изучение карт и ввод путевых точек в свой GPS: было указано местоположение передовых подразделений 3-го ПДБ, а также их передовой штаб; и я отметил любые потенциальные маршруты входа/выхода на территории противника. Ближе к вечеру того же дня Джорди отдал приказы патрулям. Это была срочная миссия, и он ясно дал понять, что мы будем следовать СОП, если у нас возникнут какие-либо проблемы.

Наконец на рассвете патруль Джорди тронулся в путь, наши машины последовали за ним. Довольно быстро мы съехали с асфальтированной дороги на небольшую трассу, двигаясь на север при выключенных огнях и используя приборы ночного видения.

Я почувствовал, что Трики наклоняется вперед, чтобы перекинуться парой слов.

— Значит, это снова операция «Смерть или слава»?

— Нет, приятель, — вмешался Стив. — Это вторая «Миссия невыполнима», на этот раз.

Я улыбнулся. Было приятно видеть, что ребята все еще зажигают.

По закону пакостности, именно сегодня из всех ночей облачность была низкой и плотной, а окружающий свет минимальным. Я мог видеть все это с помощью своего ПНВ, и я понял, что Стив изо всех сил пытается разглядеть путь вперед. После получасовой поездки мы миновали последнюю из позиций 3-го ПДБ, что означало, что мы продвигались по территории противника.

Мы добрались до небольшого моста, дальняя сторона которого представляла собой заросшее густой растительностью болото. Мы знали, что там расположились вражеские подразделения, скрытые среди густых болот и кустарника. Наша роль заключалась в том, чтобы точно определить, где они находятся, и начать их уничтожать. Когда мы, подпрыгивая, пересекали неровный мост, боковая дверь на одном из Пинки распахнулась. В спешке покинуть базу кто-то забыл проверить защелки на своем автомобиле. Оттуда выпал целый набор кухонных принадлежностей. Это было оглушительно громко в ночной тишине. Вот черт. Нет ничего лучше, чем подать сигнал врагу о нашем приближении.

Не обеспечив размещения вашего багажа, вы допустили элементарную ошибку при разведывательном патрулировании, и это была ошибка такого рода, которая случалась, когда миссии выполнялись в спешке, а операторы уставали. За последнюю неделю патруль Джорди перебрасывали с одного задания на другое более или менее без перерыва, и они почти не высыпались как следует. Нам оставалось только надеяться и молиться, чтобы поблизости не было иракских позиций, которые могли бы что-нибудь услышать.

Мы предельно медленно проползли вперед еще 4 километра. Единственным шумом был шелест густого подлеска о гладкие легкосплавные борта нашей машины, плюс слабое урчание дизельного двигателя. Пинки были оснащены двигателем 300Tdi, в отличие от гражданского «Лендровера», у которого был более мощный, но сложный Td5. Для устранения любых неисправностей двигателю Td5 требуются диагностические компьютеры, и мы ни за что не собирались использовать такое оборудование в полевых условиях. Кроме того, всегда существовала опасность того, что электронные системы управления Td5 могут быть выведены из строя электромагнитными помехами, создаваемыми врагом.