Следопыт (ЛП)

Мы пробыли в Кувейте неделю и хорошо адаптировались к окружающей среде. Мы акклиматизировались к жаре и стали серьезно небритыми, грязными и волосатыми. Было очевидно, что война вот-вот разразится, и мы изо всех сил старались пересечь границу. Мы убивали время, занимаясь интенсивными тренировками по перемещению на автомобилях в пустынной местности вокруг базы. Это было не только для того, чтобы научиться наилучшим образом использовать машины и оружие в такой враждебной среде: это было также для того, чтобы заставить нас работать как команду в таких условиях.

Однажды вечером мы отправились в длительную ночную поездку. Я опустил очки ночного видения с крепления на шлеме, пока двойные кожаные чашечки не легли на мои глазницы. ПНВ напоминал маленький бинокль, и весили они примерно одинаково. Он работал, усиливая окружающий свет луны и звезд. В ту ночь облаков было мало или вообще не было, и небо над нами было усыпано звездами. В таких условиях ПНВ функционировали исключительно хорошо. Куда бы я ни посмотрел, он окрашивал пустыню в это странное туманно-зеленое свечение, которое давало такую же видимость, как будто езда была при дневном свете.

Но при опущенном ПНВ было невозможно носить защитные очки от песка, пластиковые защитные очки, похожие на те, что используют сварщики, которые предназначены для защиты глаз во время песчаных бурь. Вы не смогли бы поместить их под ПНВ. Погода в Кувейте была практически одинаковой каждый день: днем было невыносимо жарко, а ночью пронизывающе холодно, плюс часто бушевали песчаные бури. Некоторые были незначительными порывами ветра, через которые можно было проехать. Другие были чудовищами, громоздящимися, как темные грозовые тучи на горизонте, и вываливающими половину пустыни вам на голову.

Единственным выбором, когда на вас обрушивался один из таких штормов, было держаться стойко, что означало поиск какого-нибудь подходящего укрытия. Наша стандартная оперативная процедура заключалась в том, что машина Джейсона ехала впереди, а мы следовали за ним до любого места днёвки, которое он мог найти. Мы оставались в до тех пор, пока шторм не утихал, после чего воздух прояснялся, и мы снова могли ориентироваться. Но во время ночных упражнений на подвижность у нас не было такой роскоши, как возможность пользоваться защитными очками от песка.

Мы ехали уже пару часов, когда разразился шторм. Это был не монстр, и я решил, что мы можем продолжать в том же духе. Потом я почувствовал, как что-то вонзилось мне в глаз. Я почувствовал, что мой глаз начинает закрываться, а затем из него потекла жидкость в шемаг, арабский платок, которым я обернул лицо. Мы последовали за Джейсоном на участок холмистой местности и нашли укрытие. К этому времени я мог видеть только одним здоровым глазом и терял пространственное восприятие, способность оценивать расстояния и азимут по зрению.

Я был смертельно перепуган. Если бы травма оказалась вообще необратимой, то это означало бы, что я выбыл из строя на предстоящую войну. Это также стало острым напоминанием о том, насколько мы уязвимы. Следопыт я или нет, но внезапно стал обузой для своей команды. Хуже того, был поврежден мой стреляющий глаз. В таком состоянии я ни за что не смог бы выстрелить из оружия или отправиться на войну.

Стив был патрульным медиком, что означало, что он прошел углубленную подготовку по оказанию первой помощи, а также отвечал за аптечку, которая имелась в каждой машине. Он добровольно согласился на эту роль, потому что это давало широкие возможности для связи с медицинским персоналом, где бы мы ни находились, — а это означало медсестер.

Он взглянул на мой глаз, но почти ничего не смог разглядеть в темноте. Затем он достал из аптечки флакон с глазными каплями и выдавил несколько капель в мой поврежденный глаз, но я все еще не мог заставить его открыться. Неподалеку находился американский полевой госпиталь, и Стив предложил нам отправиться туда за помощью. Но Джейсон начал корчить рожу, как собака, писающая на заросли чертополоха. Он явно думал, что все это было большой суетой из-за пустяков.

— Это всего лишь какой-то чертов песок попал ему в глаз, — начал бормотать он. — Нам, черт возьми, следует поторопиться.

По правде говоря, я действительно чувствовала себя чем-то вроде хлюпика, когда моя рука зажимала глаз, а из него текли слезы. Будучи патрульным медиком, Стив отменил приказ Джейсона, и мы направились в полевой госпиталь. После короткой поездки мы добрались до американской базы. Пока я ждал, когда меня осмотрит врач, Стив занимался своими делами с американскими медсестрами, так что никаких сюрпризов не было.