Следователь

Сказать, однако же, оказалось проще, чем сделать. Минут десять следователь ворочался, массируя виски. Это не слишком помогало; казалось, паскудная пульсирующая боль просто перетекает из одной половины черепа в другую, сохраняя при этом всю свою красочную насыщенность.

С грехом пополам поднявшись на ноги, Фигаро доковылял до стола, набрал в стакан воды из кувшина, покопался в саквояже в поисках «походной аптечки» – деревянной коробки обитой изнутри мягкой тканью (в «аптечке», помимо микстур от головной боли и «сердечного сбора», имелись склянки, содержимое которых привело бы в ужас даже заправского некролекаря) и плеснул в воду нашатыря. Подумал немного, добавил немного камфары, взболтал все это дело пальцем, закрыл глаза и простер над стаканом дрожащую руку.

Заклятие удалось только с третьего раза. Фигаро приоткрыл глаз: колдовство работало: вокруг пальцев тлели фиолетовые огоньки. Стефан Целеста, колдовских дел мастер из университета внутренних дел, обучил нерадивых отроков этой формуле еще на первом курсе. Склонные к обильным возлияниям студиозусы мотали на ус и постигали азы Высокой Науки с невероятной скоростью: попробуй сплести «Трезвящий Укол», когда руки ходят ходуном, а в голове играет гавот!

Наконец вода в стакане покрылась тонкой корочкой льда и стала кристально чистой. Фигаро вздохнул, перекрестился, и крепко зажмурившись, одним махом проглотил заклятый раствор.

…Повозка Гастона стояла под окнами следователя уже около получаса. Первый Зам справедливо полагая, что торопится нет никакого резону, сидел на козлах и потягивал из стеклянной бутыли свежий кефир. Гастону нравился весенний пригород: свежий воздух, тишина, запах свежего хлеба и влажной земли навевали на него, закоренелого горожанина, поэтическое настроение. Он уже даже сложил строку: «В хлеву корова – «му-у!», ее я не пойму», когда дверь дома распахнулась, и во двор пулей вылетел Фигаро. Передвигаясь со скоростью невероятной для своего возраста и телосложения, следователь поднял тучу пыли и исчез в деревянной будке сортира, откуда тут же донеслись жуткие звуки: так вполне мог бы рычать китайский дракон-огнеплюй, раздраженный визитом в свое логово отряда загонщиков - «камикадзе». Гастону даже показалось, что стены деревянной кабинки, выкрашенные в веселый цвет яичного желтка, слегка подрагивают.

Феерия продолжалась минут пять, после чего следователь ДДД появился в дверях «комнаты раздумий» – слегка помятый, но вполне живой и здоровый. Он сделал Гастону ручкой и прошествовал в дом, откуда через минуту вышел со стаканом крепкого чая и саквояжем подмышкой.

- Здравствуйте, милейший господин Фигаро! –Гастон, красный как рак, всячески избегал смотреть следователю в глаза, – Как Ваше ничего?

- Благодарю покорнейше, Вашими молитвами! – физиономия Фигаро цветом напоминала перезрелый помидор. – Призвал на помощь колдовство для ускоренного избавления телес от продуктов распада спиртного и сейчас, как видите, чувствую себя бесподобно!

- Ах, Ваша проницательность уступает только Вашим же талантам! Сутрева я дал крюка, дабы заехать по пути к почтенному господину Метлби, который видя что Ваш покорный слуга страдает от последствий вчерашней… вчерашних… хрм!.. оказии… В общем, Алистар с присущей ему благосклонностью, милостиво наложил на меня «Медные трубы», а посему здоровье мое, как видите, цветет и пахнет…

- Эхм… Гастон… А Вы помните, что мы вчера делали после того, как заказали графин?

- Не помню, – развел руками Гастон, при этом соврав, не моргнув глазом. – Совсем выветрилось из головы. А Вы, уважаемый Фигаро? Помните хоть что-нибудь?

- Абсолютно ничего, – с каменным лицом наврал следователь. – Память будто отшибло. Прямо мистика.

- Действительно, странно, – облегченно вздохнул Первый Зам. – Так куда едем?

- В Летний Дом. Я хочу поговорить с домочадцами Матика, проверить книгу записей охраны и… Это у Вас, часом, не кефир?

- Кефир. И еще две бутылки под сиденьем. Угощайтесь.

- Ваша карма только что очистилась от грехов пяти прошлых жизней! – Фигаро, восторженно сопя, забрался в повозку. – Только поедем потихо-о-онечку…

- Ну, конечно же. Торопиться не надо; успеем как раз к обеду.

Некоторое время они ехали молча. Следователь потягивал ледяной кефир из бутыли и тихо завидовал Первому Заму: для него самого «Медные трубы» были колдовством на грани возможного. Да и времени на подготовку и расчеты ушло бы столько, что любое похмелье к тому времени прошло бы само собой. А Метлби, наверняка, щелкнул пальцами, дунул, плюнул и пошел, значит, Гастон со свежей головой и чистой совестью. «Встань и иди…»

- Сегодня с утра я показал Матику счет из ресторации, – нарушил молчание Гастон. – Не стану Вас смущать, но «Равелин» – место дорогое.

- Матик рвал и метал?