Следователь (основы теории и практики деятельности)

В то же время в процессе проведения проверки показаний подозреваемого, обвиняемого на месте (так же, заметим, как и при предшествующем его допросе) следует особо уточнять, не явились ли его даваемые при этом объяснения и демонстрация действий результатом информации о преступлении, полученной им от других лиц (или воспринятой им при других некриминальных ситуациях).

Необходимость выяснения этих обстоятельств диктуется не только тем, что в случае последующего отказа подозреваемого, обвиняемого от своих признательных показаний, в том числе данных при проведении с ним проверки показаний на месте; подобные их объяснения штатны, достаточно распространены. Но и тем, что действительно в ряде случаев они лежат в основе «убедительности» ложного самооговора в совершении преступления.

Обращая на это особое внимание, авторы одного учебного пособия по расследованию убийств пишут: «Некоторые, впоследствии себя оговорившие, сами лично наблюдали процесс извлечения трупа, его следственного осмотра. Их информация выглядит наиболее правдоподобной, а в какой-то степени и достоверной». «Наиболее опасный источник, – подчеркивают авторы, – это сведения, фотографии, фототаблицы, предъявляемые потенциальному преступнику следователем, а в основном оперативными сотрудниками без согласия следователя. Вот откуда у невиновного появляются сведения о преступлении и его деталях. Он ее получает, порой сам того не сознавая. Затем на него оказывают психологическое давление, а порой и не только психологическое, и склоняют к признанию. Оно находит свое подтверждение при проверке показаний, и в итоге в деле появляется убедительное доказательство, в котором мало кто сомневается»[438].

Для иллюстрации этого вывода авторы далее приводят следующий пример из следственной практики.

При возобновлении производства по вновь открывшимся обстоятельствам в отношении осужденного за совершение убийства было установлено, что осужденный, ложного себя оговоривший (причем подтвердивший своих показания при проведении с ним проверки их на месте), узнал об обстоятельствах инкриминируемого ему убийства от жителей района, а детали из разговоров следователей и сотрудников уголовного розыска[439].

6. Признательные показания лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, могут быть объективно проверены проведением различных видов следственного эксперимента: проверки возможности совершения им определенных действий, входящих в канву обстоятельств, о которых он дает показания, наличия определенных навыков или профессиональных умений, использованных при совершении расследуемого преступления, и т. д.

В ряде случаев по их результатам могут быть проведены и соответствующие судебные экспертизы. Также проиллюстрируем сказанное примером из следственной практики.

X. обратился в полицию с заявлением о безвестном исчезновении своей жены («внезапно ушла из дома и…»). Через несколько дней ее труп был извлечен из реки, протекающей около дома X.; причиной смерти явилось удушение веревочной петлей, оставшейся на шее потерпевшей, причем узел на ней был завязан своеобразным способом.

На первоначальном этапе расследования, помимо показаний X., признавшегося в совершении убийства жены, других доказательств, подтверждающих его вину, не имелось.

С целью объективизации его показаний, следователь провел следственный эксперимент, на котором предложил X. изготовить петлю, подобную той, которой он, согласно своим показаниям, задушил потерпевшую. Последующие экспертные исследования петли, обнаруженной на шее потерпевшей, и петли, изготовленной X. в ходе следственного эксперимента, показали, что узлы на них выполнены способами, применяемыми в морском деле (изучением личности X. установлено, что ранее он длительное время проходил службу в ВМФ).

7. Достоверность показаний лица, признавшего себя виновным в совершении преступления, может быть также проверена предъявлением ему для опознания потерпевшего, оружия преступления и других предметов, связанных с расследуемым преступлением, очными ставками между данным лицом, его соучастниками, а также потерпевшим и свидетелями[440].

В следственной и судебной практике есть многочисленные примеры того, что подозреваемый (обвиняемый, подсудимый) «возвращался» к своим признательным показаниям после того, как не мог логически достоверно ответить на вопросы, связанные с этими показаниями. Как, например, если они были недостоверны, он после их дачи опознал среди предъявленных ему на опознание лиц именно потерпевшего либо среди предъявленных также ему для опознания объектов именно тот, который был ранее в его показаниях описан.

Сформулированные выше тактические рекомендации всецело относятся (в соответствующей интерпретации) к проверке показаний свидетелей (главным образом являвшихся очевидцами совершения расследуемого преступления) и потерпевших для объективизации их достоверности (либо, напротив, возникновения обоснованных сомнений в их достоверности).