Следователи из отдела статистики (СИ)

Тане оставалось только покачать головой.
Пожалуй, на этом этапе уже следовало обратиться к институтскому совету, тем более, что сам Эдуард Владимирович входил в него на правах почётного члена. Сложно объяснить стороннему человеку почему он этого не сделал.
Учёный виновато улыбнулся: –Как известно при всём желании невозможно верно и точно отыскать причины тех или иных собственных поступков. Этим должен заниматься кто-то посторонний.
Другими словами он захотел сначала открыть портал в Африку. Почему туда? С детства Эдуард Владимирович зачитывался книгами о чёрном континенте – прародине человечества. Об алмазных копиях. О борьбе аборигенов за освобождение сначала от рабского, потом от не слишком отличающегося от него колониального гнёта и наконец самого коварного – закабаления долларом.
К великому сожалению Эдуарда Владимировича: он сам, его разум и его генетический код считались всесоюзным достоянием, имеющим отличное от нуля оборонное значение. То есть он до своей смерти был «невыездным». Конечно, к услугам учёного были все курорты и вообще, вся территория, Союза. Марсианские каньоны, плато и пики – удивительно высоко вздымающиеся при слабом тяготении красной планеты. Город Антарск, полотнища северного сияния и музей ледяных фигур под открытым небом на советской части Антарктиды. Но таков человек, что всегда хочет недоступное ему. И Эдуард Владимирович с детства мечтал о зелени и духоте джунглей и скрываемых ими полуразрушенных каменных пирамид. О роющихся в мусоре обезьянах. О белых улыбках на чёрных лицах под разноцветными тюрбанами. И он подумал: наверное, не случится ничего плохого, если открыть «окно» в Африку и несколько часов погулять под её жарким солнцем. На всякий случай он собрал расчёты и схему установки и все свои комментарии в инфокристал и передал его племяннику, чтобы открытие не пропало, если с ним что-нибудь случится на стонущей под гнётом кровососущих корпораций прародине современного человечества. Эдуард Владимирович сознавал, что поступает безответственно, но, казалось, он предусмотрел всё. Как выяснилось: всё, кроме одного.

-Татьяна– спросил помрачневший учёный: –Вам доводилось видеть умирающего от голода человека? Хотя, что я говорю – конечно, нет!

Удивляясь столь внезапной переменны темы, Таня оглянулась на Колю. Парень сидел мрачный и нахохлившийся.

-Не от ран и не от болезней, а… от голода– как будто в растерянности Эдуард Владимирович развёл руками: –Нам всю жизнь твердят об ужасах безграничного капитализма или фашизма и мы привычно соглашаемся со знакомыми словами испытывая лишь самый малый душевный отклик. Я бы никому не пожелал увидеть подобное своими глазами.

-Что вы сделали?– робко спросила Таня почти физически ощущая как сгущается атмосфера в кабинете нагнетаемая ужасными воспоминаниями.