Следователи из отдела статистики (СИ)

-Что ты, конечно нет! Солдаты защищают то, что делают инженеры и если бы их не было, то нечего было бы и защищать. Инженер важнее солдата так же как когда-то пахарь-крестьянин был важнее княжеского дружинника, так как первый кормил последнего и если бы не его каждодневный тяжёлый труд…– Таня говорили всё тише, пока не замолчала. Поднявшийся под вечер ветер шевелил макушки берёз.

Сами они, устав от прогулки, устроились в беседке для отдыха. Беседка находилась в летнем варианте, но простенькая программная сущность, управляющая беседкой всё же включила слабый подогрев сидений.

-Наверное трудно было учиться на инженера?– спросила Таня.

-Очень. Мой разум и тело готовили совсем для другого. Всё равно, что применять узкоспециализированный инструмент не по назначению.

-Не понимаю, зачем?

-Люблю преодолевать трудности– Таня поняла, что Коля отшутился. Девушка смутилась: они впервые увиделись всего несколько часов назад. Она не имела права задавать столь откровенные вопросы.

-Честно говоря: не знаю– ответил Коля: –Оглядываясь назад полагаю, что вначале это был обычный подростковый бунт. Я из семьи потомственных военных по отцовской линии. У нас принято, что если взялся за какое-то дело, то должен довести до конца. Наверное, из-за этого. И ещё старший брат матери, Эдуард Подводный, знаменитый учёный – часто и красочно рассказывал о своей работе. В детстве я больше всего на свете хотел стать учёным как он.

-А я хотела стать космонавтом– сказала Таня: –Пилотом космического истребителя или, хотя бы, исследовательского челнока. Участвовать в исследовании гигантов солнечной системы: Юпитера и Сатурна. Первой привести пилотируемый корабль к вмороженному в космическую темноту Плутону …

Они сидели близко-близко. Глупая управляющая программа подумала, что людям холодно и начала поднимать температуру воздуха внутри беседки.

-Почему не стала?

-Школьный психолог объяснила, что на земле я смогу принести больше пользы. Немодифицированных людей берут пилотами только на станции или на большие линкоры имеющие мощные гравиокомпенсаторы. Это физическое ограничение. Я никогда не смогу летать на тех же скоростях и совершать такие же резкие манёвры как модифицированные пилоты.

-Мне тоже объясняли о том где и как я смогу принести наибольшую пользу– признался Коля: –Только я не поверил.

-Раскаиваешься в своём неверии?

-Немного– признался юноша.

Губы соприкоснулись. Это выглядело логичным продолжением откровенного разговора.

-Выйдем на улицу?– предложил Коля: –Здесь жарко. Надо будет отметить, чтобы робремы проверили термодатчики беседки. Похоже барахлят.

Вечерняя прохлада хлестнула по глазам как флаг на ветру.

-Блин, холодно– пробормотала Таня: –Осень что ли началась? Днём ещё стояло лето.

-Такси прибудет через семь минут. Вернёмся в беседку?

-Да ну её! Лучше скажи, ты всё ещё мечтаешь стать учёным как твой дядя?

-А ты всё ещё хочешь пилотировать космический истребитель?

-Нечестно отвечать вопросом на вопрос!

-Полагаешь?– серьёзно спросил Коля.

Пока автоматическое роботакси летело по ночным улицам, Таня сидела, поставив локти на коленки и прижав сцепленные в замок руки к подбородку. Что на неё нашло? Разве можно так широко и сразу открываться другому человеку? И разве один единственный, короткий поцелуй может что-то значить в современном мире со всей его ужасно раскрепощённой, на взгляд древнего человека, моралью?
Роботакси остановилось рядом с её домом.
Тихо, одними губами, Таня сказала: –Всё ещё хочу. И, наверное, буду хотеть всю жизнь.

-Запрос не распознан– произнесло такси: –Изменение маршрута?

-Не надо, я выхожу.