Следствие по магии 2 (СИ)

— Пока они будут спать, было бы лучше, если бы и ты уснул. Не бойся, я не причиню тебе боли, но сейчас не твоя битва, — она говорила какой-то бред, но верил. Этой крохе, которая едва старше моей дочери верил. Краем глаза зацепил движение в поле. Глаза полезли на лоб! — Тебе сейчас будет очень страшно, но встань за мной и молчи, чтобы не увидел молчи!

Она сделала шажок в сторону, у меня волосы на голове зашевелились. Плюс, не характерное для меня, оцепенение завладело телом.

— Это Абнауаю. Не бойся воин. Я прошу тебя не бояться. Твои друзья живы, на них наложили сонный паралич, тебе повезло. Стой за мной и молчи…

Я видел только их глаза, безжизненно желтые, безумно — расфокусированные, они как водоворот затягивали в страх.

Михаил дернул подбородком, обозначая согласие. Не решаясь издать хоть звук. Он с огромными глазами смотрел на поле, где ожили его кошмары. Монстры топали, с легким чавкающим звуком, все остальное замерло, птицы не смели даже чирикнуть. Где-то в районе колен скулила его интуиция от страха и безнадёжности, что-то исправить, автомат — привычная тяжесть — стал не родным, все тело стало «чужим».

Только взглядом он фиксировал движения этого «нечто», его плавные скачки по земле, холод и вонь

Но девушка — существо отвернулась к полю и звонко хлопнула в ладоши. Вместо сухого хлопка, послышался раскат грома.

Абнауаю резко развернулись к ней, ощетинившись своей слизью и глухо рыча. А девчонка пророкотала:

На востоке гром

План Вильгельма обречён

Гром и вспышка молнии озарило посеревшее поле, с полчищами чудовищ. У ступней необычной защитницы образовалась ледяная росса, как осколки цвета в серых клубах дыма, что как волны накатывали на ее босые ноги. А голос…

Этот голос клином проникал в каждую клеточку его тела, заставляя заворожено ловить каждое ее слово. Ветер просто сорвался с места расширяя серую полосу. Листья на деревьях мгновенно пожелтели, трава почернела и припала к земле. В кромешной тишине стоял ужасающий запах смерти.

Абнауаю мерно пошли в нашу сторону. Я покрепче сжал автомат одеревеневшими руками, понимая, что не спасти никого… а ее голос продолжил, усиливаясь и ускоряясь.

Опьянённые войной

Решив, что будет лёгкий бой

Немцы выпустили газ

Сотни душ прибрав зараз

И вдруг увидели бойцы

Как снова встали мертвецы

Из тумана показались силуэты. Становясь все отчетливее людьми или кем-то похожим, но их опередил холод. Чудилось, что холод вытеснил страх, но пришел ужас.

Обмотанные некогда белыми, а теперь грязными тряпками, с жуткими ожогами на лицах. Слышалось харканье кровью и нечеловеческие хрипы, солдаты в русской форме выстраивались в направление противника.

С саблями и пулеметами, они становились в неплотные ряды, двигаясь немного рваными — шарнирными движениями. В порванной форме просматривались чернеющие ожоги, кое-как перетянутыми сбившимися бинтами, или тряпками. Не было характерного запаха таких ран, но я все равно сквозь ледяные дуновения чуял его….

Я много видел, не первая моя война, но это! А потом они начали вторить девушке, их шепот, хриплый, душащий, мертвый…Он заставил мой ужас просто съежится, переерождаясь в чувство, что я не испытывал до этого мгновения…

«Их всех рвёт, Знав исход. Они шли вперёд, Осовец, смерть, трупы, яд — В атаку шёл мёртвый отряд, Они шли, чтоб победить, Что мертво, то уже не убить, Осовец, смерть, трупы, яд, В атаку шёл мёртвый отряд, Они шли, чтоб победить Что мертво, то уже не убить…»

Со своего места меня окатывали эмоции этих солдат. Злая ярость, бешенство, вот те чувства, с которыми шли эти люди на монстров. Сильный ружейный и пулемётный огонь, из старинного оружия. Густо летевшая шрапнель разрывала плоть тварей, их количество не могло остановить натиска рассвирепевших солдат. Они срывались в штыковую, когда кончались призрачные патроны.

Войны выглядели измученными, явно отравленными, они бежали с единственной целью — раздавить нечисть. Отстающих не было. Торопить их командиру не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевлённые только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но разорвать подлых тварей. И уже не так важно, что это не те немцы — их враги. Важно, что эти твари угрожают земле, которую они оберегают.

Мёртвые поля

Гинденбург против царя

И атака мертвецов

Ввергла в панику врагов

Кашляв кровью, сплюнув с губ

Каждый знал, что уже труп

Маршируя на врага

В штыки шли русские войска

«Их всех рвёт, Знав исход. Они шли вперёд, Осовец, смерть, трупы, яд — В атаку шёл мёртвый отряд, Они шли, чтоб победить, Что мертво, то уже не убить, Осовец, смерть, трупы, яд, В атаку шёл мёртвый отряд, Они шли, чтоб победить Что мертво, то уже не убить…»

Твари дрогнули, начали отступать! Не мог поверить своим глазам! А потом и вовсе случилось невиданное. Несколько десятков русских обратили в бегство потусторонних тварей. Чудовища погибали от призрачного оружия, разворачиваясь они давили, топтали, и жрали уже друг друга. Особенно те из существ, что потеряли свой серый поводок. А страшный речитатив продолжал набирать обороты.