Следствие по магии 2

У каждого из них своя история попадания на фронт и больничную койку, разного рода ранения и увечья, но все они живут одним: поскорее выздороветь и вернуться. Туда, где сейчас воюют их братья. Как так? Обратно? В холод, ужас и кровь? Да, именно туда, к своим, которые ждут их.

В их глазах, карих, зеленых, серых, голубых — невероятная сила воли, мужественно противостоящие боли и стоически претерпевающие все медицинские манипуляции.

Да, многие из них не могут сейчас самостоятельно почистить зубы или поесть. Таких привезли медсестры. Но их глаза! В них столько решимости, здорового желания отомстить и уверенности в том, что наше дело — правое, что, находясь рядом с ними буквально физически ощущаешь всю ту энергию, которая от них исходит. Ту мощь, которая дает нам правда.

Я пела, пока без магии, просто выводила заказанные песенки, отвлекая от их невеселых мыслей. И колючий взгляд светлел.

Вот кто-кто, а они точно не питают никаких иллюзий. Они говорят, что все это будет тяжело и надолго. Но они уверены в том, что мы — Победим. Потому что на карту поставлено все.

Нет, они не сетуют, не жалуются, не разводят хулу и не ноют. Им больно, но они держатся. Они улыбаются, им нравится, когда их обнимают и гладят по голове, но глаза их остаются серьёзными.

И каждый раз, когда такие как я, «гости», прощаясь, выходим из палаты или с этого сквера, они нам вслед говорят о том, что все будет хорошо. Ибо иначе и быть не может.

Но они правда верят. В то, что начатое и то, за что они отдали своё здоровье, а некоторые их братья — жизнь, будет закончено. Так, как нужно.

Не на середине пути. Не постыдными переговорами, не милосердием и уступками «братскому народу». А четко, прагматично, в соответствии с интересами нас и нашей страны. И до конца. Победного. И безоговорочного.

Так должно. Скрипнув зубами решили мужчины. Оставаясь при этом настоящими детьми, здесь, на больничных койках. Они радуются домашним запахам пирогов, яблочкам, что прислали из дома, вниманию «взрослых», что сидят с ними. Смущаясь и краснея, они же не дети? Ребенок и взрослый в одном сознании. Радость простым удовольствиям и суровость в наказании.

Они никогда не простят нам, если остановимся на полпути и опять начнём жить в парадигме идеи про братский народ.

Потому что они этот самый «братский народ» во всей его чудовищной трансформации и деградации видели своими глазами. И каждой клеточкой ощутили на себе.

И только эти солдаты знают, с кем нам на самом деле приходится иметь дело. Поэтому и могут позволить себе быть столь жёсткими и категоричными в описании конечной цели той битвы, участниками которой они являлись и которую планируют продолжить до победного конца.

Я не видела у них поствоенного синдрома, как после афганской, чеченской…. Больше всего их лица, напоминали ветеранов Великой Отечественной. Там и синдрома то никакого не было. В массе своей, люди то разные бывают.

Чеченская в глазах даже самих солдат была не праведная война. Она стала следствием игры гордыни, самомнения, лжи — это, чувствовалось на всех уровнях, и та грязь, которая сопровождала эту войну, усиливала эти ощущения. Про афганцев говорили — мы вас туда не посылали. Это тоже не была война Отечественная, но была война по соображениям, чужая война.

Смотришь в глаза этих ребят и понимаешь, все синдромы возникают не только на почве личных переживаний после личного участия, но и — может, в первую очередь — на почве того, что потом подвергаются сомнению сами причины войны. Открещиваясь от своих солдат, бросая их на произвол.

— А можно что-то как в прошлый раз? Она была…

Михаил, смотрел на меня со смущенной улыбкой. Тот самый мальчик, которому подарил его дед огонь своей души. Нет он не выздоровел, в полной мере. Его так же окружали бинты и увечье, но то, как он сидел, улыбался. Он хотел жить, не физически, хоть и это тоже. Он хотел ЖИТЬ.

Собравшиеся дружно загалдели, подбадривая меня и соглашаясь с Михаилом. В прошлый раз… в тот раз я позвала души их предков, поддержать. Почему бы и не сейчас?

— Можно, но песня другая. Может вы ее слышали, там на передовой.

Всё, что было, стирается в памяти.

Отголоски забытого прошлого.

Одиноко на сердце покоятся

Тлен обмана и мысли тревожные.

Там, где судьбы, что ветви сплетаются,

Ищем свет, сквозь печаль и волнение.

Свежим ветром сомнения уносятся.

Мы встаём это наше сражение…

Кто придет поддержать этих солдат? Слова первого куплета колебали Навь. Она никак не могла определиться. Легкое марево горячего воздуха смешивалось с ледяным дыханием Нави, выпадая каплями, не замеченной никем, россы на траву.

А потом из марева вышли солдаты. Чеченцы и русские. Заклятые враги того обмана. Они с горечью смотрели друг на друга, поправляя автоматы на плечах. Мальчишки, что верили и надеялись. Они так же смущенно улыбались друг другу и мне, кивками здороваясь.

Пронесут сквозь века

Правду жизни сокрытую.

Да развеют оковы сна,

Исцеляя душу забытую.

Белыми стаями!

Непокоряемы!

Мысли кружат.

Вера вновь пробуждается

В наших сердцах…