Следствие по магии 2

Я уже немного выучила их привычки, ездить, ходить, а порой и говорить вместе, а тут только двое. Собственно, из-за любви к такому синхронному поведению по городу, чаще всего, меня сопровождали медведи.

— Кто первый ответил, тот и полетел!

С гордостью и восторгом сообщил Алый. Откуда столько восторга, с учетом того, что оборотни терпеть не могут летать? Со спины подкрался Кощей, с маленькой спортивной сумкой:

— Все собрались?

— Да, мой генерал!

— Генералом я уже был, птичка, не понравилось!

— Так точно, товарищ полковник!

Оборотни шутливо вытянулись во фрунт, поедая начальника глазами. Жутковатое зрелище!

— Паяцы! Ладно, летим первым классом, по двое. В Грозном нас встретят местные, будьте внимательны.

До вылета оставалось пара часов, которые все с удовольствием решили провести в кафешке. Пускай есть и не хотелось, но атмосфера ожидания пути была просто волшебной. В том же кафе ждали и многие пассажиры. Выделила я почему-то двоих.

Молодая девушка — современная инстасамка, явно ждала рейс в дорогую арабскую страну. И вторая моя жертва — пара молодых людей, скорее всего летящих на Волгу или еще на какую-то реку, к ним все присоединялись люди, с аналогичными баулами и рюкзаками. В поход, наверное. Только вот девушка, что вела себя как королева на выгуле — не выглядела счастливой или даже просто радостной, а ребята выглядели. Она даже надменно поджимала губы, когда слышала веселый смех этой компании, но в глубине ее красиво подведенных глаз читалась острая зависть.

— Куда засмотрелась?

— Да вот думаю. Почему одни отдыхают на речке с палатками и счастливы, а другие летят явно в «пять звезд» и смотрятся как на похоронах.

— Потому, что это модно. Потому, что это пафосно.

— И что? Портить себе жизнь?

— Я уже давно смирился, что мы живем в пору, когда больше нет выбора между добром и злом. Между хорошо и плохо. Между правдой и ложью. Когда я только родился, да и потом тьму веков, они были незыблемы!

Кощей смотрел куда-то мимо нас, может быть в ту тьму веков? Но встряхнулся и продолжил мысль.

— Сейчас эти понятия отменены и размотаны. Вместо них предложен выбор между много и мало. Если что-то утвердило большинство, то это и есть, и добро, и хорошо, и правда. Вот ее Дубай, утвердило большинство, значит это правильно, это статусное. А речка для нищих. И не важно, что Дубай — это просто пустыня, приправленная стеклом и бетоном, и тебе там не нравится. Это решило большинство. Нас пытаются взять и убеждать количеством. Во всём: большинством голосов, резолюциями в каких-то ООН, числом подписчиков и просмотров в сетях. С цифрой равняют твой успех и правоту. Чего много, то и хорошо.

— А человек?

— А человек чаще слаб, человек чаще смотрит на других, человек решает, глядя на "большинство голосов". И так, ловко дергая за ниточки через "большинство" легализовать любое зло и оправдать его большинством же. Окно Овертона, оно уже распахнуто на всю ширину. Большинство говорит, что мужеложство — не грех, а право. И это зло принимают за добро. Большинство считает, что ребёнок может менять пол. И это безумие принимают за норму. Продолжать можно бесконечно, но это самое гадкое из приходящего на ум. И кто что возразит большинству? Большинство всегда на первый взгляд убедительно. Особенно, когда другие категории, понятия добра и зла стерты и переплавлены. Если нету хорошо или плохо, то остаётся только много или мало: а следом — "как все, так и я".

От Кощея повеяло злостью. Глаза на миг пожелтели, кожа натянулась, очертив череп, ощетинились кости на пальцах, треснула чашка. Столько злости пополам с горем было в этих словах, в его мыслях.

— Яга говорит так: Моя хата с краю, пока петух не клюнет.

— Пару веков назад, я собрал все возможные пророчества, да и сейчас пополняю периодически. Среди прочего было древнее пророчество некого святого Антония Великого, уж не знаю на сколько он был Велик, но умен не отнять. Записал он свои слова еще в третьем веке: «Будут времена, когда люди будут безумствовать, а тому, кто не безумствует, скажут, что он обезумел, потому что не безумствует. И восстанут на него и будут говорить: "Ты безумствуешь", — потому что он не подобен им». И ты знаешь, когда читал, думал умом тронулся. Настолько это дико звучало. Да еще двадцать лет назад сдали бы в желтый дом.

— А почему ты думаешь сейчас по-другому? Не сдадут?

— Смотря где. Это болезнь, только что не физическая, но не менее опасная. Сама понимать должна, если принять болезнь — она тебя попросту убьёт. Если не лечить ее. Да какое-то время будет симбиоз, но болезни нужно развиваться, вот она и продолжит свое турне.

— А свобода? Такой ведь аргумент приводят?

— Поговори с Анубисом или Мораной, даже смерть не дает сто процентную свободу. Душа должна и там пройти перерождение, или службу или уйти в забвение. И опять это решило большинство. Но ты ведь со мной согласна, чего споришь?

— Не спорю, интересуюсь и задаю максимально частые вопросы, которые мне задает молодёжь, особенно после митингов. Приходят такие и права качают.

— Удивительно, права то они качают, а вот обязанности забывают напрочь!