Следствие по магии 2

— Ты сегодня очень много сделала, Зой. Не знаю, как…

— Глупости, я так…

Смутилась я. Стало неловко от такой похвалы.

— Что такое капля времени для тех, кто здесь находится? Иногда, малая капля сердечности, одно теплое слово, один внимательный жест может преобразить человека, который в другое время должен был бы справляться со своей жизнью в одиночку. Не стесняйся этого.

— Это они молодцы…

— Помнишь, я как-то по молодости думал в психологи податься. Ну там, надоело все, зарплата, то дело?..

Еще бы мне не помнить. Благодаря этому моменту, я с ним и познакомилась. Считай первое мое самостоятельное дело.

Молодому врачу уже было за тридцать. Он пребывал в состоянии развода и раздела имущества. И вот в тот нелегкий период у него на столе умирает пациент. Переломы, пробитое легкое. Обвиняют, что смерть наступила в результате реанимационных действий.

Не просто пациент, а молодой сотрудник. Папа генерал, мама депутат. Кто виноват? Врач! А то, что сынок по горам на квадрике в расщелину упал, это не причем! Патологоанатомы в крови «ребенка» кроме спирта и не обнаружили ничего!

Оры, крики, истерики, обещание «сгноить» виновника на нарах…

Начальство тоже хорошее — отрядило самого молодого следака. Сожрут высокопоставленные родственнички — «Приятного аппетита!».

Не сожрали, подавились. Собственно, на этой почве, Дима ударился в психологию. Дошло до того, что я по коридорам от него пряталась. На допрос к нему шла, как на свой собственный расстрел. И вместо благодарности просила больше не экспериментировать на мне эти приемчики!

— Я тут на выходных занялся проблемами психиатрии.

— Дим, опять?

— Бойцам помочь, самому вспомнить.

— Дима, нет! Ты и психиатрия — несовместимы!

— Да ты послушай!

ААААА…. Он же дотошный, как, как….

— Так вот, есть у не очень здоровых людей такое свойство — наделять других своими фобиями и проблемами. Этакая психологическая проекция, когда собственный страх воспринимается как созданный извне, присущий кому-то другому.

— И-и-и?

— Вот, скажем, очевидное: нелепая опереточная фигурка в зелёной засаленной футболке зависит на 1000 % от чужого оружия и западных денег. Без них ни Украина, ни он со своей камарильей не просуществуют и дня. Это существо даже не клоун уже, а просто цирковая собачка, пудель у ног дрессировщика, который тявкает по его хлопку в ладоши.

— Это понятно. И?

— Однако же существо важным хрипловатым тоном изрекает: мне не о чем и не с кем говорить и вообще непонятно, кто принимает в России решения. А тут типа всем видно, кто, любуйтесь: только я — мощный закалённый в сражениях полководец, крупный государственный деятель, глава палаты 404, почти гетман, фигура мирового, можно сказать, вселенского масштаба.

— Наркоман же.

— На экспертизу его никто не таскал. Но это очевидная психологическая проблема, которая практически сейчас стала психиатрической. Но внешне бессмысленные заявления пациента в зелёном преследуют и конкретную цель. Они служат обоснованием для новых подачек. «Давайте, скорее уже принимайте решения. Я жив пока и всех контролирую вокруг. Дайте оружия и бабла ещё, и побольше, ведь наш враг непонятен, коварен и опасен. Но я не сдамся врагу, я очень — очень сильный, никаких переговоров, никаких контактов. И вообще. Враг меня уже почти боится». И такая мантра каждый белый день. И каждую больничную ночь. Вполне вероятно, что галлюцинирующее существо уже верит в свой параноидальный бред.

— В Кащенко такие же лежат. Хочешь Гитлер, хочешь таракан.

— Этот бред в нем взращивают западные эскулапы, которые регулярно навещают больного по месту жительства. Ещё и делают пациенту из палаты 404 денежные, оружейные и словесные инъекции, стимулирующие его бредовое состояние.

— Я все без психиатрии могу посмотреть по интернету.

— Можешь. Но этого пациента все подбадривают. А нашу сторону, позорят. С той же страстью и убеждённостью. Внушают нам стыд и раскаянье.

Тут я задумалась. А действительно. После посещения больницы, разговора с ребятами, мне было стыдно. Я здесь в «неге» они там в аду. Чувство иррационально, однако не хотело покидать мое сознание. Стыдно не за себя, а за окружающих. При этом все равно удовлетворение было. Откуда тот стыд? Если я все делала правильно.

— Как зеленому вождю, внушают величие, так нам внушают стыд. На нем просто нагляднее.

— Ты это к чему?

— Ты с этим согласна?

— Согласна, но к чему этот ликбез по палате номер шесть? Тем более от тебя?

Я с подозрением рассматривала, уже откровенно ржущего врача. Прикалывается! Ах он! Я тут, а он ржет! А еще врач!

— К тому, что не создавай себе комплексы, если они не ракетные. И заезжай, в следующий раз чайком угощу!

Я только махнула рукой и направилась к воротам.

Уже покидая периметр больницы нос к ребрам столкнулась с волхвом. Тот, как мне показалось был недоволен, раздражен, но при этом по-пижонски деловит. Этакая снизошедшая звезда. Чудно. А еще холод пустоты. Отчего так?

— Это какой-то заговор!

— До заговора, конечно, далеко, но я тоже рада тебя видеть.

— Какими судьбами?

— Навещала одного врача, он сегодня дежурит.