Следствие по магии (СИ)

Потом я полдороги косилась на сверток, а ведьма с кем-то ругалась по телефону, закончив только когда приехали. Что удивительно, на речном небольшом пляже собралась странная компания. Кулдун Ирина, Краснощекова Алиса, Затворницкая Ульяна, Лоос Екатерина — четыре мамы четырех жертв. Рядом стоял Кощей, а глаза потерпевших были пусты, как у студента-двоечника на экзамене по квантовой физике.

— Салют!

— И тебе здравствуй, птичка. Сделай два шага назад, защищать свое заклинание от тебя мне не хочется. Когда я их отпущу, то можешь что угодно творить.

— Поняла. А волхв где?

— А зачем он здесь? Поиск — сложная вещь, лишних здесь нет.

— Что встала? Любуешься?

— Можно и так сказать.

— Кощей, а ты что столбом застыл? Готовь красавиц.

Яга, приплясывая, развернула шкуру, достала мешочки, понюхала их, пару отложила, оставив в каждой руке по одному. Встряхнула их содержимое, отчего завязки развязались, и травяная пыль из одного мешочка прямо в воздухе начала смешиваться с солью из другого мешочка, превращаясь в две ленты. Они окружили ведьму, ластясь как две змеи, и сделали два оборота. Яга преобразилась. Она уверенней встала на ноги, одна из которых теперь абсолютно точно была костяной, а вторая осталась нормальной. Глаза Яги впали, нос заострился, а волосы мгновенно побелели до седины и расплелись.

— Кощей! — хлёсткости скомандовала ведьма.

Кощей мгновенно выхватил нож и слитным плавным молниеносным движением ножа порезал всем женщинам левую ладонь. Капли крови волей колдуна не упали в песок, а собрались в одну большую каплю. На секунду показалось, что капля упадёт, но плети Яги подхватили каплю и впитали в себя.

— Кровь от крови, плоть от плоти. Покажись, появись во имя Рода.

С одной стороны, где стояли женщины и Кощей, зеленела трава и светило солнце, а с другой, где ступала костяная нога Яги, серела Навь, из тумана которой светились зеленые и белые глаза. Девушки никак не реагировали на творившееся безумие, хотя изморозь уже покрывала их одежду. Да и то, что происходило, мало походило на пляжную вечеринку.

— Спой птичка, что душа пожелает. Направь.

Я аж вздрогнула. Ну спеть, значит спеть. Что бы подошло?

То ли ветер шумит, то ли птица

Надо мною взмахнула крылом.

Только перышко в небе кружится

Над давно опустевшим гнездом…

Выводила я уже привычно, но только сейчас видела, что творят слова. Они сминали плети Яги, пока не сформировали клубок, после чего вытянули по одной ниточке из земли, а вторую достали из тумана, отчего там зарычали.

Завывает метель свою песню

Над простором уснувших полей…

Или слышится плач в поднебесье

Улетающих вдаль журавлей…

Из Нави вырвались призрачные журавли, которые, тихонечко покрикивая, взмывали в небо.

Пройдёт печаль, растает горюшко,

Не плачь душа, нам не впервой

Лети легко как птичье пёрышко,

Лети домой! Лети домой!

Вьюга снежными машет крылами

И следа не отыщешь домой,

Но зовет нас с собой птица- память

И летит как стрела, по прямой.

Кружащие над нами журавли, то растворяясь, то возвращаясь в форму птиц, выстроились клином в определённом направлении и, вскрикнув, начали улетать. Кощей что-то крикнул себе за спину. Не разобрала.

Пройдёт печаль, растает горюшко,

Не плачь душа, нам не впервой

Лети легко как птичье пёрышко,

Лети домой! Лети домой!

Клубок на последнем слове не исчез. Он просто уменьшился и стал как обычный клубок ниток, только переливающийся серым, зелёным, белым и голубым.

— Все!

— Молодец, птичка. Помнишь в сказке клубочек путеводный? Вот и довелось вновь увидеть.

— А прошлый где?

— Горыныч съел.

— Прекрасный тост.

— За это нужно выпить!

Глава 35

— Я пас.

— Яга, не смотри так на меня. Вот закончим с Богинкой, там и решим. Правда, с тобой пить — это переводить продукты.

— С тобой тоже, просто вкус нравится.

— Не буду тебя развлекать.

— Ну, как хочешь!

— С клубочком что делать?

— Ждать. До двадцать третьего не найдем, а вот в ночь на двадцать четвёртое, как темнеть начнет, там и найдем. Ты что смурная такая?

— Я как представлю, как я это описывать буду в отчете — прям, палата номер шесть.

— Антошка был шикарным мужчиной. А уж какой обаятельный, обходительный. Не то, что этот скелет Неумеручий! Как-нибудь расскажу.

— Чехов? А Гоголь?

— Обижаешь! Кто его с Виейм познакомил? Правда Вий теперь со мной не разговаривает из-за него.

М-да, со словами нужно быть более аккуратнее. Значит, у меня в запасе три с половиной дня. И если воскресенье переживу, то с понедельника по среду начальство будет строгать из меня Буратино. Тонкой стружкой, тупым инструментом.

— Кощей, ты настолько постарел, что память твои тараканы разъели?

Кощей завис с недоумением на лице.

— Девушки, дурень! Отправь по домам!

Колдун повел рукой, и жертвы его произвола начали расходиться. Очень странно смотрелась та, что на каблуках. Те постоянно вязли в песке и земле, но женщина упорно шла вперёд. Мы с Ягой подъезжали по другой дороге, потому я не заметила вереницы стоящих машин, в которые загипнотизированные женщины и погрузились. Потом автомобили завелись, и все это произошло синхронно. А вот разъезжались две машины в одну сторону, две в противоположную.