Следствие продолжается. Финал Краба

– Хорошо! – весело согласился Скалов и сел на стул, который освободил ему Ветров. Он немножко выждал, придал лицу серьезное выражение и начал допрос:

– Как долго вы работаете на заводе?

– Полгода.

– Где вы раньше работали?

– На опытно-экспериментальном.

– Скажите, товарищ Николаев, почему приходили к вам люди, которые на заводе не работали?

– Да что вы, товарищ Скалов! Я никогда никого не приглашал. Был, правда, один случай. Пришел ко мне мой знакомый Сашка Горелов, так его же сам начальник цеха выгнал. Спросите у нашего начальника. Он подтвердит.

– А кто еще к вам в цех приходил?

– Больше никого не было.

– Бросьте, товарищ Николаев! Прежде чем пригласить сюда, мы хорошо познакомились с вами. Так что давайте будем откровенными. Если мы говорим, что к вам еще приходили люди, значит, точно приходили.

– Ну что вы, товарищ Скалов, какой резон мне врать. Конечно, люди приходили, но это все рабочие завода.

– Назовите их.

– Фамилий не знаю. Помню, один спрашивал, нет ли у меня сверла «победит», второй на наждаке, он рядом с моим станком стоит, шлифанул какую-то деталь.

– А что же Горелов шлифовал?

– Ничего не шлифовал. Он забежал ко мне взять взаймы денег.

– И одолжили вы деньги?

– Нет. Я на работу беру только на обед.

– А сколько он просил?

– Тридцать рублей.

– Товарищ Николаев, вспомните: в прошлом году Сиваков спрашивал, он потом уволился с вашего завода, зачем вы эбонитовую ручку отвертки на круглом наждаке обтачиваете, зачем это понадобилось?

– Ручку отвертки? Нет, что-то не припомню такого. Может, я свою отвертку затачивал, так это каждый слесарь делает регулярно.

– Ну, хорошо. Забыли так забыли. А для чего в вашем столе лежали фонарик и фотообъектив? Или тоже не помните? Так я напомню… – И Скалов по-хозяйски выдвинул ящик из стола Ветрова, демонстративно достал оттуда линейку, которая имитировала фонарик, поднял ее перед воображаемым Николаевым. – Узнаете?!

– Что? Фонарик? Впервые вижу. На работе у меня действительно был похожий… но его украли.

– А фотообъектив?

– Тоже украли. Там еще лежали две кассеты для фотопленки. Их тоже не стало.

– И кто же их украл?

– Не знаю.

– А кому вы говорили о краже?

– Буду я из-за такой мелочи шум поднимать?

Чем больше Скалов задавал вопросов мнимому Николаеву, тем больше заходил он в тупик. Наконец лейтенант сник совсем. Ветров заметил это, улыбнулся и повернулся к Майскому:

– Как, товарищ судья?

– А что сам Скалов скажет?

– А почему вы решили, Игорь Николаевич, что Николаев не умолчит о визите к нему Горелова?

– А что он, дурак? Я уверен, как только Горелов был отпущен заводской охраной, он сразу же нашел Николаева, и они все эти вопросы оговорили. А ты плохо к допросу подготовился, – кивнул Ветров в сторону Скалова.

– Это почему же? – покраснел лейтенант.

– Говоришь, что хорошо изучили Николаева, а сам задаешь вопрос, где он раньше работал… Так как же, будем вызывать Николаева?

– Выходит, что не будем. А за урок спасибо.

– И тебе спасибо, – серьезным тоном поблагодарил Ветров и, прочитав удивление на лице Скалова, пояснил: – Я тут до вашего прихода тоже подумывал, чтобы пригласить одного человека для подобной откровенной беседы. Но теперь решил, что делать это не следует. Здесь нужно что-то другое. Так что устраивайтесь поудобнее и давайте подумаем, как быть дальше…

Знакомство в магазине

Горелов недалеко от гастронома встретил старого знакомого – Федора. Разница в годах была большой, но Горелов всегда чувствовал к этому пожилому человеку уважение. В молодости он умел воровать, делал это на редкость чисто, а затем завязал, и, сколько раз прежние дружки ни пытались втянуть его снова в дело, все заканчивалось безрезультатно. Многих Федор сам смог переубедить, и те начинали жить по-новому.

Горелову нравился спокойный, рассудительный характер Федора, и когда он увидел его, тут же подошел:

– Здорово, дед! Как ты держишься?

– А, Саша! Здоров, здоров! Держусь потихоньку. И, как там в песне поется, «я не буду больше молодым». Ну а ты как? Смотрю, вроде бы выше стал да тоньше. Не женился?

– Да где там. Ты вот говоришь, что больше не будешь молодым, а я женатым не буду. Так что, старик, мы с тобой, как говорится, квиты. Пойдем по случаю встречи бутылку раздавим.

– Ты знаешь, Саша, тороплюсь. Я, может, в следующий раз.

– Брось ты, Федор! Тороплюсь, тороплюсь! Так и жизнь пройдет незаметно. Да и когда мы снова с тобой увидимся? Пошли!

– Может, ты и прав. Айда!

И они направились в магазин. По дороге прикинули, сколько у обоих осталось денег. Оказалось, что на бутылку водки и закуску хватит. Оба друг перед другом оправдывались. Идут, мол, с работы, поэтому плохо с деньгами. Взяли пол-литра водки, закуску и начали выходить из магазина. Федор протянул Горелову водку:

– Подержи, а я пива на остальную мелочь прихвачу.

Не успел Горелов бутылку в руки взять, как его толкнул какой-то молодой мужчина. На бетонном полу зазвенело стекло. Вокруг тонкой лужей растеклась водка. Стоит Горелов и, чуть не плача, говорит:

– Что же ты, гад, чужую водку бьешь! Да ведь тебе, зараза, веснушки на твоей харе перетасовать нужно!