Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы

В 1996 году от негласных сотрудников уголовного розыска начали поступать сообщения о том, что в столице действует необычное преступное сообщество. Оно успешно занималось операциями с выморочным жильем. Для тех, кто не знаком с этим термином, поясню, что выморочным жильем называют квартиры или комнаты, которые после смерти их законных хозяев остаются невостребованными и переходят в собственность государства. Их-то и решили прибирать к рукам Евстафьев и К°.

Начиная дело, никто из сотрудников прокуратуры и оперативников МУРа не мог представить, каковы масштабы этой аферы. Надо отметить, что всевозможные преступления, связанные с недвижимостью, уже стали к тому времени типичным явлением для Москвы. Причем преступления самые разные.

С началом приватизации появились банды, специализировавшиеся на убийствах одиноких стариков, имеющих квартиры или комнаты. Были и менее кровавые жулики. Они просто спаивали деклассированных домовладельцев, подсовывали им на подпись соответствующий документ и выбрасывали из квартир. Немало и других примеров: с незаконным подселением, продажей комнат… вместе с ничего не подозревающими хозяевами и множество других вариантов. Но то, что придумал Евстафьев, было просто и гениально.

В каждом районе Москвы достаточно неприватизированных квартир, которые после смерти хозяев переходят в собственность государства. Какое-то время такие квартиры обычно пустуют, информация о них никуда не поступает. Пауза выдерживается для того, чтобы подстраховаться на случай появления наследников или выяснения каких-то новых обстоятельств. Причем в иных случаях квартиры пустуют и пять, и шесть лет…

Евстафьев рассудил по-другому. Зачем отдавать такие ценности государству? Не лучше ли прибирать квадратные метры к рукам? И маховик афер начал раскручиваться.

Ключевым звеном в махинациях были федеральные судьи, которых Евстафьев сумел втянуть в орбиту своих авантюр. По его просьбе судьи направляли запросы в различные инстанции, и Евстафьев получал точные сведения об освободившихся квартирах. Со временем у него появились и свои собственные источники. Информаторами были чиновники ДЕЗов, паспортных столов, участковые, работники отделов ЗАГС, государственной налоговой инспекции, нотариальных контор и территориальных бюро технической инвентаризации. Все они — разумеется, не бескорыстно — выдавали жуликам строго конфиденциальную информацию об освобождающихся квартирах и наличии наследников у умерших хозяев.

Но найти пустую квартиру — только полдела. Дальше начиналось самое сложное и рискованное. И тут талант Евстафьева проявился во всей полноте.

Пока квартиры находились в «подвешенном» состоянии, Евстафьев и его помощники разыскивали родственников умерших. Так у отошедших в мир иной граждан появлялись наследники. Какие наследники, спросите вы, если квартиры не были приватизированы? Не спешите, теперь и начинается самое занятное. Судьи задним числом выправляли завещания, закрывали глаза на поддельные исковые заявления, оформленные с очевидными нарушениями квитанции об оплате коммунальных услуг, договоров и заявлений о передаче квартир в собственность.

В работе принимали участие десятки людей. Целая канцелярия трудилась не покладая рук на Евстафьева и К0. Составлялись проекты судебных решений, снимались копии, у нотариусов заверялись справки, подделывались другие документы. Причем все фальшивки скреплялись соответствующими печатями ДЕЗов, актами паспортных столов и отделений ЗАГС. Для этого в подпольной канцелярии имелся набор соответствующих поддельных бланков, незаконно изготовленных печатей, факсимильных подписей. Все это подшивалось в дело, рассмотрев которое, судьи выносили ожидаемое решение — о вступлении в законное владение квартирой «новоиспеченного» наследника или наследницы…

Дальнейшие действия никаких проблем не вызывали. Евстафьев, что следовало из предварительной договоренности, расплачивался с «наследниками» несколькими сотнями долларов, и те отправлялись восвояси. А квартира поступала в собственность аферистов. Они продавали ее по рыночной стоимости, а деньги делили «по справедливости» между участниками группы. В один из моментов «творческой» деятельности Евстафьев под фамилией Подкидышев имел в собственности 16 квартир!

Если вдруг наследников умерших владельцев жилья найти не удавалось, начинал действовать запасной вариант. Ведь душеприказчиком мог стать любой подвернувшийся под руку человек. Двести — триста долларов — и «наследник» готов был идти хоть на край земли, чтобы доказать свое родство с покойником.

Как-то один из помощников Евстафьева подобрал около трех вокзалов бродягу, которого и превратили в дальнего родственника. А что тут такого? Все равно в деле, на основании которого судья выносила решение о вступлении наследника в законные права, были подшиты одни фальшивки. Настоящим было разве что свидетельство о смерти владельца квартиры.

«Алло, мы ищем таланты!»